Открытый Йога Журнал |
— Здравствуйте, друзья! Меня зовут Марина Марси. Мы находимся в виртуальной студии Открытого Йога Журнала. У нас сегодня в гостях преподаватели Открытой йоги из города Северодвинск Дмитрий и Анна Кирсановы.
— Здравствуйте, Дмитрий и Анна!
— Здравствуйте, Марина!
— Расскажите немного о себе. Как впервые узнали о йоге, что заинтересовало вас и что привело впоследствии в Международный Открытый Йога Университет? Какие цели вы ставили перед собой при поступлении и удалось ли их реализовать?
Дмитрий: Мы пришли в МОЙУ в 2012 году. До этого я не интересовался йогой вообще. Даже не только йогой, а вообще какими-либо системами самопознания. Возможно, в какой-то степени меня сподвигло на это то, что я работаю врачом. Врачи во многом имеют довольно пессимистичный взгляд на жизнь. Многие, по крайней мере, из тех, кого я знаю. По специальности я реаниматолог, работаю почти 25 лет. Специальность подразумевает работу с людьми, находящимися на грани жизни и смерти. И это накладывает определённый отпечаток. Ты понимаешь, что вот был человек, а потом он ушёл в небытие, и ничего не осталось от него. И становится грустно. Так возникали вопросы: «Что же там дальше? Неужели на этом всё заканчивается?» И это меня сподвигло на некие духовные поиски. Я читал книги Роберта Монро и другие, как то: «Жизнь после жизни», где описывался опыт людей, переживших клиническую смерть, это было довольно интересно. И всё равно, практически до 40 лет я не интересовался системами самопознания, бесконечно работал.
У Ани же ситуация была обратная. Она с самого детства интересовалась вопросами духовной жизни, всё время была в творческом поиске. Я помню, в первые годы нашей совместной жизни мы очень много времени проводили в книжных магазинах. Аня всё время выискивала какие-то книги эзотерического содержания. Тогда время было интересное, интернет только появился, и что-то найти было очень сложно, поэтому мы много времени проводили в книжных магазинах, что-то покупали, что-то заказывали. Потом, спустя несколько лет совместной жизни, где-то ближе к 40-а годам, наверное, у нас проявился кризис среднего возраста, пошёл процесс переосмысления жизненных ценностей: для чего мы живём, куда мы движемся. Соответственно, за ним последовал кризис также и в отношениях. Мы пытались как-то эту проблему решить, найти ответы на интересующие нас вопросы. И случайно наткнулись в интернете на лекции по Раджа йоге Вадима Опенйоги. Это был 2010 год. Лекции мы послушали, они нам понравились. Они отчасти отвечали на вопросы, которые мы перед собой ставили, наводили на размышления.
Так в 2010 году, или это был уже 2011-й, мы решили поступать в МОЙУ. Мы приехали на первый семинар. Я работал тогда вахтовым методом, прилетел в Москву как раз с вахты. А Аня прилетела с Архангельска. Мы встретились в аэропорту, поехали на семинар. Семинар был тогда по Рита йоге. Интересно было! Единственное, что поскольку это был июль, для нас, северян, очень жарко было в Москве, но всё прошло хорошо. В первый раз увидели Вадима Валерьевича, познакомились с ним, пообщались. Нас приняли, и мы стали учиться. В 2015 году мы окончили обучение.
Интересно, что Аня к тому времени уже проводила занятия по йоге. У нас как раз была сложная жизненная ситуация. Она перенесла тяжёлую операцию и очень тяжело восстанавливалась, искала практики, которые бы ей позволили быстро привести в порядок своё тело, восстановить его. И нашла упражнения Хатха йоги. Она восстановилась, реабилитировалась, втянулась. Завязала с работой, на которую она ходила много лет.
Анна: Нелюбимой работой.
Дмитрий: Это было явно не её. Но это был определённый этап, его нужно было отработать, поставить галочку и закрыть. Начала Аня преподавать танцы с элементами йоги, а потом переквалифицировалась на йогу. И преподавали мы йогу совместно до 2019 года. У нас был небольшой зал, группа, которую набрала Аня первоначально, в основном женщины, конечно. И мы прошли определённый пик, когда людей ходило достаточно много. Потом людей стало ходить поменьше, и дошло до какого-то критического уровня. Стало нецелесообразно преподавать, тратить своё время на это, к тому же у нас возникла жизненная сложность с мамой Ани, пришлось заниматься буквально спасением её жизни, и мы прекратили занятия.
Анна: Видимо, так нужно было.
Дмитрий: Вселенная нам такие сигналы послала, что, наверное, мы занимаемся немного уже не своим делом. Все преподавать не могут. Но мы ещё пришли к мысли, что серьёзная йога не может быть массовой. Всё-таки йога — это индивидуальная практика, индивидуальная садхана, и проводить массовые занятия — в итоге всё прекращать в физкультуру. В лучшем случае в хорошую лечебную физкультуру, в худшем — в акробатику с элементами, может быть, йоги, но не более того.
— Что вы нашли в Открытой йоге такого, чего не встречали в интернете, книгах, которые изучали до этого?
Дмитрий: Во-первых, хотелось общаться с людьми, которые думают так же, как и мы. Во-вторых, всё-таки на более ранних семинарах МОЙУ в году 2012-2014 было достаточно много серьёзных практик. Многие школы йоги ограничиваются констатацией факта, что надо что-то делать практически. А у нас в МОЙУ всё это очень хорошо давалось. Я помню, что Вадим Валерьевич какой-нибудь семинар проводит, тут же даёт практику по тем же Тибетским йогам, адаптированную к современным реалиям. Он очень хорошо доносит информацию, потому что о йоге говорят обычно очень сложно. Очень много санскрита, английских слов, ничего в итоге не понятно. Ощущаешь, что теряешь время. Когда не понимаешь — и смысла заниматься вроде бы и не видишь. Я считаю, что мы попали на самый пик развития МОЙУ. Очень много практик и лекций проводил Вадим Валерьевич. Конечно, хотелось бы, чтобы каждый студент доносил какую-то свою тему, которую бы он углублённо изучил. Это было бы, наверно, интереснее. У нас есть сейчас такие студенты, но, к сожалению, чаще дублируются лекции Вадима. Может быть, на каком-то этапе это важно. Скажем, для отрабатывания навыка работы с голосом, с разумом, но потом надо идти дальше и глубже, как нам кажется.
— Жизнь с единомышленником в качестве супруга помогает больше и глубже познать себя?
Дмитрий: Супружеская жизнь — это в любом случае самопознание, познание в паре. По нынешним меркам у нас устойчивый брак — мы 25 лет вместе. У многих моих коллег по институту уже третий, четвёртый, а то и пятый брак у кого-то. Может быть, это не плохо на самом деле. Люди не унывают, они тоже идут путём поиска совершенства в паре, а не в одиночку. Нам, кстати, легче было учиться в МОЙУ, потому что у нас была взаимная поддержка. Мы хорошо понимаем друг друга. Многие студенты из тех, кто бросил МОЙУ, имели какие-то конфликты, недопонимание, и в трудный этап их просто никто не поддержал. Всегда проще, когда ты пришёл с тяжёлой работы, жена тебя накормит, поговорит с тобой, ты отдохнёшь немного, и станет лучше. Свобода вместе всегда получается выгоднее, чем свобода по отдельности, и в самопознании в том числе. Есть студенты-одиночки, у которых не было мужей или жён, и многие из них, окончив МОЙУ, через какое-то время прекращали практику йоги. С нами такого не произошло. Мы занимаемся, продолжаем работать на пользу человечества. Но мы избрали себе достаточно узкий сегмент работы.
Анна: Несмотря на то, что мы в магистратуре и аспирантуре не учимся, мы продолжаем развиваться.
Дмитрий: Я считаю, мы много достаточно делаем, насколько можем, конечно. Появились студенты, которые начали заниматься тем же самым, что и мы. Это приятно! Значит, скоро нас освободят от этой работы, и мы будем заниматься чем-то ещё.
— Вы упомянули, что у вас был кризис в отношениях. Помогла ли йога справиться с этим кризисом и каким образом?
Дмитрий: Поступление в МОЙУ как раз и помогло нам тем, что у нас появилась общая совместная деятельность. В большей степени в этом помогла карма-йога работа.
Анна: Учёба, работа объединили нас очень сильно.
Дмитрий: Я человек достаточно приземлённый, Телец по знаку зодиака, твёрдо стою на земле, грубо материальный, конкретный. Аня, наоборот, воздушная, абстрактная, летает в облаках. И поэтому не то чтобы сложно было, но мы были настолько разными! Здесь у нас появилась совместная деятельность, совместное творчество. Нам опять стало интересно друг с другом жить.
— А вы занимались парными видами йоги?
Дмитрий: Да, мы практикуем парную йогу.
— В какую специализацию вы с Анной углубились и каких успехов достигли? Что вам было интересно изучать в рамках программы обучения в МОЙУ?
Дмитрий: Поскольку Аня творческий человек, она занималась курсами творчества студентов, где она выкладывала рисунки студентов, стихи, сама писала стихи. У нас в группе Астра, кстати, многие писали стихи. Сейчас мало стало поэзии в МОЙУ, больше математики, экономики.
Анна: Очень много писали стихов.
Дмитрий: У нас очень творческая группа была, многие писали стихи, рисовали, делали театральные постановки. У нас были элементы Натья йоги в своё время! Девочки ставили танцы. Это всё было, конечно, очень интересно. Это как раз то, чего сейчас в МОЙУ очень не хватает.
— Значит, это важно — заниматься творчеством? Почему?
Дмитрий: Потому что это уравновешивает наш материальный разум, переключает его на другой канал, в другое русло, и ты подключаешься к потоку Высшего. Ведь в своё время так и Веды были переданы людям. Когда риши их услышали — воплотили в стихи. Также мы какое-то время занимались курсом Ньяса йога, привели его в порядок, насколько возможно.
Анна: Методички ещё с тобой делали, помнишь?
Дмитрий: И дважды их издавали. На домашнем принтере печатали их для МОЙУ. Мы пытались проводить занятия на кафедре, но они получались чисто теоретические, и на самом деле это не очень интересно. Ньяса йога — это в чистом виде практика. Этот курс потом передали Светлане Дхатри и Людмиле Вершининой, которые им сейчас и занимаются.
Анна: Прекрасно занимаются!
Дмитрий: И проводят практики. У них хорошо всё получается. Но, насколько я знаю, кафедру, онлайн-занятия они не проводят, потому что это лишено смысла.
Также у меня был интерес к первоисточникам йоги. В частности я делал курс по Бхагавад-гите, писал к нему сутры. Потом пытался как-то связать йогу с современной медициной, но это очень тяжело связать на самом деле. А потом мы примерно с третьего курса перешли к переводам трудов Джона Джорджа Вудроффа. Как-то на занятии Вадим Валерьевич сказал, что ему попалась биография Вудроффа. Он её очень хотел почитать, но читать на английском у него нет времени. Я эту книгу нашёл, и мы её с Аней перевели. Перевели, может быть, конечно, не совсем идеально, но это был первый опыт перевода, получился он неплохим, читать можно. Студенты вроде бы хвалят, кто читал.
— Когда это было?
Дмитрий: Это был 2014 год, наверное. Мы переводили книгу два года, страниц триста-четыреста. Книга отнимала, конечно, много времени. Мы переводили дома, я переводил постоянно на работе — уходило всё свободное время. Книга была издана первый раз тиражом в 100 экземпляров. Потом допечатывалась.
— И вы продолжили заниматься переводами?
Дмитрий: Мы продолжили заниматься, потому что много из работ Вудроффа не переведены на русский язык вообще. А что-то переведено людьми, которые не занимались йогой, возможно, не пропустили это знание через себя и поэтому оставили много непереведённых слов на английском языке и санскрите. В связи с этим читать такие переводы очень сложно. Ещё у меня создаётся ощущение, что если твой перевод не совсем понятен, значит, ты сам до конца не понимаешь, что ты делаешь.
Вот сейчас я заказал несколько книг в интернете, в частности переводы Андреа Паду. Я переписывался с автором, спрашивал, зачем же вы оставили столько латинизма и англицизма в вашей книжке? Текст и так сложен, читать его очень тяжело, зачем вы оставили много непереведённых слов, ведь их можно было как-то расшифровать. Он ответил, что в среде переводчиков это устоявшиеся выражения, так принято, и ничего переделывать мы не будем. Если ты чего-то не понимаешь, иди на мою страницу в интернете, там у меня есть словарь. Но мы так не переводим. Мы стараемся, чтобы после нашего перевода можно было книгу читать, не опираясь на комментарии гуру, который бы всё объяснял. Потому что, когда гуру прокомментирует, ещё и непонятно, прокомментирует ли он вообще когда-нибудь это. Были студенты, которые нам помогали в переводе. И меня обвиняли в том, что я немного отхожу от построчного перевода в ущерб смыслу книги. Однако, чтобы лучше донести этот смысл, я не пользуюсь дословным переводом. И думаю, что это нормально, потому что даже знаменитый академик Б. Л. Смирнов, который перевёл «Бхагавад-гиту», сделал два перевода: один построчный, другой литературный. И вот именно литературный вариант текста Вадим Опенйога в своё время комментировал. Хотя Смирнов тоже не являлся профессиональным переводчиком, он санскритологом-любителем был.
Анна: Главное, как люди воспримут.
Дмитрий: Если тебя читают, не важно, профессионал ли ты. У меня в последнее время со словом «профессионал» возникает ассоциация с человеком, который зарабатывает этим деньги. Я общался с профессиональными переводчиками, и они очень несчастные люди в этом плане. Они гонятся за объёмами, им надо переводить много, быстро, чтобы получить свои деньги. И, конечно, это сказывается на качестве перевода.
— Насколько важно заниматься йогой, чтобы переводить подобные тексты, относящиеся к знаниям йоги?
Дмитрий: Необходимо очень много размышлять о том, что ты делаешь и переводишь. Конечно, какие-то знания необходимы. Но эта работа требует полного погружения, потому что иногда получается, что на одном предложении застрял и думаешь над ним целый день. Иногда бывает и два дня, три, потому что если ты споткнулся и ничего не понял, то студент, который будет читать, тоже не поймёт и, скорее всего, бросит. Я сам, если не понимаю, бросаю. Но практика йоги помогает в том плане, что, если ты застрял где-то, встал, позанимался йогой, пранаямой, и вроде бы пошло дальше. Чтобы хорошо работали мозги, необходимо, чтобы в нормальном состоянии было тело, чтобы оно тебе не мешало, не болело.
Анна: Мантра йога, кстати.
Дмитрий: Аня занимается начитыванием всего того, что мы перевели, и ей хорошо помогает Мантра йога. Она разрабатывает голос перед начитыванием с помощью мантр.
Анна: И разум хорошо работает после этого.
— Даже несмотря на то, что вы закончили Йога Университет, вы всё равно продолжаете переводить труды Вудроффа?
Дмитрий: Да, продолжаем.
— Почему именно Вудрофф? Чем он вас так зацепил? Почему вы стали именно его работы переводить?
Дмитрий: Наверно, потому что он почти не переведён на русский язык. Нам понравились идеи тантрического шактизма Вудроффа, у нас схожее восприятие Вселенной. Это концепция Вселенной, как любящей Богини-матери, гармонии. Вудрофф доносит эту идею лучше всех. Мы пытались читать другие книги по тантризму, но там ничего не понятно.
Анна: Другие тоже часто на Вудрофа ссылаются. У него всё-таки основа, и корни туда уходят у многих даже современных авторов. Потому что именно про тантрический шактизм у него лучше всего объясняется.
Дмитрий: К тому же читать его проще, чем первоисточники, хоть язык его и сложен сам по себе, он жил сто лет назад. Первоисточники часто не понятны вообще, а значит, могут быть ошибки в переводе, и, следовательно, ошибки в практике. Тем более первоисточники записаны на санскрите и на бенгальском языке.
Анна: С этого языка очень сложно переводить.
Дмитрий: Нам иногда приходится отдельные санскритские фразы переводить, чтобы было понятно хотя бы самим. Язык многослойный. Там может быть и просто предложение, а может быть и зашифрованная практика. Существует несколько уровней изучения текстов на санскрите. Английский в этом плане проще, потому и Вудрофф проще. К тому же были и другие переводчики, которые переводили труды Вудроффа. Но нам почему-то их книжки не попадались. Перевод книги «Шакти и Шакта» кто-то ещё делал, но в интернете в свободном доступе этой книги нет, её даже купить невозможно. Поэтому мы решили перевести. Используя ключи перевода и понятийные представления о йоге именно нашей школы. Хотя всё было не так однозначно, потому что Вудрофф не учился в нашей школе и пытался объяснить концепцию Вселенной, концепцию тантры с позиции чуть ли не шести философских систем Индии сразу, примирить их. Мне кажется, что наша школа больше тяготеет к концепции Майявады (учение о майе. – Прим. ред.), потому что у нас используется понятие «майи», которую надо преодолеть. Это близко идее Майявады Шанкары. А у Вудроффа подход другой — Шактизм.
Анна: Он раскрывает все подходы, но чувствуется, что тяготеет к тантрическому шактизму. Нам тоже он близок.
Дмитрий: В нашей школе йоги есть работа по тантрическому шактизму — «Анандалахари» с комментариями Вадима Опенйоги. Я считаю, что это лучшая работа нашей школы. Это разбор первоисточника с серьёзными комментариями на доступном языке. Мы сейчас готовим продолжение книги «Шакти и Шакта», второе издание. Там будут ещё три гимна из книги «Гимны Богине» Вудроффа, которые перевела Аня. Это поэтический перевод. Гимны можно заучить и читать в качестве похвалы Богине Матери, как мантры читать их.
— Каким образом эти книги могут способствовать духовному развитию людей разных религиозных убеждений?
Дмитрий: В этих книгах отражена концепция мироустройства, а нам для жизни необходима какая-то концепция мироустройства. Но это не религия всё-таки, а определённое мировоззрение, восприятие Вселенной. Когда мы какое-то время движемся по духовному пути, нам необходима картина Вселенной, потому что какую картину ты себе нарисовал, в такой ты и будешь жить. Если ты представил себе, что кругом бандиты и мафия, ты и будешь в таком мире вращаться, соответственно. Или ты представил, что Абсолюта нет вовсе, — ты можешь жить во Вселенной без Абсолюта. И, согласно закону кармы, крутиться в колесе перерождений бесконечно.
Анна: Во вступлении к «Гимнам Богине» у Вудроффа очень хорошо говорится, что на самом деле все различные проявления Абсолюта, которые люди воспринимают — это всё проявление единой Матери, единой Богини. Кто-то воспринимает Абсолюта как Христа, кто-то — как Аллаха, кто-то ещё как-то — у каждого своё восприятие, для каждого Абсолют проявляется по-своему. И разные религии — это всё проявление единой Богини. И можно ли назвать религией поклонение Матери-Богине как всеобщему абсолютному принципу, который пронизывает всё?
Дмитрий: В некоторых источниках часто ставится знак равенства между религиозным и духовным человеком, поэтому, может быть, мы очень узко понимаем слово «религия».
Анна: Да, смотря как на это взглянуть.
— Действительно, у каждого своё отношение к жизни и к мирозданию.
Помимо того, что вы работаете реаниматологом, серьёзнее профессию сложно представить, вы ещё занимаетесь активно переводами. Но, наверняка, у вас есть ещё другие увлечения. Расскажите о них, пожалуйста. И как у вас получается успевать всё, что хочется сделать?
Дмитрий: На самом деле хобби особых у меня практически нет. Всё свободное время я занимаюсь переводами. Но мне кажется, надо просто грамотно распределить своё время. Я работаю в городской больнице и в госпитале. Где-то у меня работы больше, где-то меньше. Но у меня там есть своё «жизненное пространство». Если я работаю сутки, это не значит, что я сутки занимаюсь спасением больных. У меня есть минуты отдыха, есть интернет, компьютер. Кстати, на обеих работах лежат коврики для йоги, если я устал или мне тяжело, можно позаниматься немного, привести себя в форму. Если раньше очень много времени тратилось на разговоры, на болтовню бессмысленную, то сейчас я стараюсь по возможности не распыляться, двигаться с переводами дальше. Вот наметил какой-то объём сделать — и сделал. А ещё мы в последнее время стали смотреть индийские сериалы. Это нас вдохновляет и позволяет кое-что понять.
Анна: Даже в переводах.
Дмитрий: Даже в плане переводов очень много проясняет. Вот сейчас смотрим сериал про Радху и Кришну с подстрочным русским переводом. Сам сериал на хинди.
Анна: До этого мы смотрели «Махабхарату», «Шани Дев», «Сита и Рама».
Дмитрий: Ещё смотрим фильмы с элементами научной фантастики — «Пассажиры», «Интерстеллар». Но не так много времени на это уходит.
Мы живём за городом, ходим гулять часто, стараемся дышать воздухом. У нас с одной стороны река, а с другой стороны — море. Белое море холодное, конечно, но можно прогуляться. Прогулки на свежем воздухе очень нас стимулируют. Во время прогулок некие решения созревают, озарения приходят. Например, переводы некоторых фраз.
— Вы считаете себя счастливыми людьми?
Дмитрий: Я придерживаюсь в жизни концепции довольства. Я благодарен Вселенной за весь тот опыт, что я получил. За то, что у меня есть, и за то, что, возможно, у меня ещё будет. Поэтому — да! Мне кажется, чтобы заниматься серьёзно такой деятельностью, как переводы, надо вести достаточно размеренный образ жизни. Вы не должны спешить никуда. Жители крупных городов проводят много времени в метро, в автомобильных пробках. Я думаю, что это очень дисгармонично. К нам поступали предложения переехать в Москву, в Санкт-Петербург, но мы отказались. В силу того, что я считаю, что мы с этим ничего не приобретём, кроме разве что денег. Мы не бедствуем, слава Богу, нам на жизнь хватает. Хотя в больших городах, конечно, бо́льшие возможности есть, но всё равно жизнь очень дисгармоничная, нервная, все люди очень напряжённые.
— Что для вас самое ценное в жизни и как вы пришли к этому пониманию?
Дмитрий: Любовь. Любовь во всех её проявлениях. Любовь друг к другу, любовь ко Вселенной, к людям, к природе.
Анна: Поток, который идёт через тело. Почему мы и йогой-то стали заниматься: когда занимаешься йогой, чувствуешь вот этот поток. Он начинает свободно циркулировать через тело.
— А бывают же приступы нелюбви, когда в вас просыпаются негативные проявления: агрессия, раздражительность. Как перевести вот эти негативные чувства в любовь? Есть ли у вас какой-то секрет?
Анна: Иногда их нужно просто прожить. Для чего-то они нужны. Это тоже нужно чувствовать. Когда это пришло, важно чтобы ты это прожил, ощутил, какой-то опыт получил, сделал какие-то выводы для себя. А может быть для того, чтобы ты с этим просто научился бороться. Тут тоже нужно понимать.
Дмитрий: Иногда в больнице на дежурстве готов задушить двух-трёх человек. Привозят пьяных, а потом они трезвеют и права качать начинают, мешают сильно работе. Но понимая, что ты связан долгом и должен это вытерпеть, это своего рода пратьяхара. Ну что поделаешь, люди есть люди во всех проявлениях! Не все, к сожалению, брахманы вокруг тебя. Попадаются очень разные люди. Но мне кажется, когда ты пропускаешь этот поток любви через себя и стараешься к людям относиться хорошо, по-доброму, ты начинаешь находить общий язык с очень разными людьми — и с коллегами по работе, и с плотниками на даче, грузчиками, охранниками в больнице. Ведь Вселенная очень разнообразна. Умение ладить со всеми, не наступая себе на горло, это очень ценное качество человека. Потому что многие страдают в современном мире от того, что ладить между собой не могут.
Анна: А иногда достаточно к людям просто хорошо относиться, и они это чувствуют, даже люди низкого уровня самоосознания. И когда они это ощущают, тянутся к тебе, создаётся поле взаимопонимания и любви. Даже если человек достаточно сложный.
Дмитрий: У нас нет простых людей, все достаточно сложные. Вот Анина мама — очень сложный человек, реально! Но сейчас у нас с ней отношения гораздо лучше, чем были раньше.
Анна: Она ещё пережила очень тяжёлую болезнь, чуть не умерла.
Дмитрий: Мне пришлось проявить себя в последний год, спасая ей ногу, спасая ей жизнь. Она стала, наверно, больше ценить мою работу и то, что я делаю. Она изменилась сильно.
— А что значит «относиться с любовью к коллегам по работе»? Как взять и начать относиться с любовью?
Дмитрий: С коллегами по работе достаточно просто на самом деле. Я просто понимаю, какие проблемы есть у них, и стараюсь, насколько возможно, не загружать их лишней работой. Многие вещи могу решить сам. Часто бывает, что они поступают так же и стараются не вешать на меня свою работу. Они очень много работают, на 1,5-2 ставки, полжизни проводят на работе. И если мы будем друг к другу относиться недоброжелательно, по-злому, работать будет вообще невозможно. Бывает, что приходят коллеги с плохим настроением на работу, проблемы дома или просто устал. Стараешься найти нужные слова, приободрить. Иногда можно просто позвать чаю попить, угостить конфеткой. Это срабатывает, кстати! Мне по жизни, наверно, везёт. Я очень много коллективов сменил. Работал вахтовым методом семь лет. Не только с русскими, но и с англичанами, немцами, французами. Я всегда находил общий язык, потому что везде есть нормальные люди, по сути дела, проблемы и страхи у всех одинаковые. Всегда можно приободрить, найти нужные слова.
Анна: Просто внимание человеку уделить.
Дмитрий: Понимаешь, что ты не один в этой Вселенной, и другим тоже как-то надо жить. У них тоже есть жёны, дети, внуки. Им тоже нужно зарабатывать деньги, поэтому мы находим общий язык.
— И в завершении нашей беседы я бы хотела вас попросить пожелать нашим студентам, читателям, слушателям, которые идут по пути самопознания, на что обращать внимание? Что важно не упускать из виду, познавая себя?
Анна: Во-первых, конечно, не забывать про своё тело. Мы действительно на своей шкуре всё это испытали.
Дмитрий: Поддерживайте в порядке своё тело!
Анна: Это в первую очередь, без этого вообще никуда.
Дмитрий: Поскольку если тело будет в плохой форме, будет всё болеть, это будет отражаться на всей твоей жизни. Ты станешь невыносимым для коллег на работе, будешь портить всем настроение, тебе самому будет плохо в конце концов. Надо выстроить свою личную практику обязательно. Упражнения, которые подходят одному, могут совершенно не подходить тебе. Сначала мы сделали курс по анатомии, чтобы студенты хотя бы представляли, как у нас устроен позвоночник, мышцы, нервы. Потом курс по здоровью спины в йоге, потому что сама Аня прошла через проблемы со спиной.
Анна: Причём спина заболела, когда я уже много лет йогой занималась. Главное, чтобы люди для себя подбирали позы, ни на кого не смотрели. Слушали только своё тело.
Дмитрий: На своё тело нужно ориентироваться обязательно, потому что тело никогда не обманывает тебя! Если у тебя, например, после практики йоги тело болит, ты что-то делаешь не так, тебе нужно как-то модифицировать свою практику либо от чего-то на время отказаться. Сигналы тела игнорировать нельзя. Это не только в йоге, в медицине так же говорится. Даже если у вас часто бывает плохое настроение, вы можете проанализировать его и выйдете в конце концов на телесную проблему.
Анна: Как нет материи без духа, так и нет духа без материи.
Дмитрий: Очень бы хотелось пожелать нашим студентам научиться выстраивать добрые отношения друг с другом. К сожалению, нужно отметить, это не миновало нашу школу йоги. Когда люди начинают заниматься йогой, они накачивают себя праной, и у них обостряются и неуместные черты характера. И вроде бы публично много раз принимаются Принципы йоги, но при этом они не воплощаются в жизнь. Всё-таки когда вы приобретаете какие-то знания, в том числе знания йоги, нужно идти вглубь. У нас сейчас немножко такой имидж, что мы должны быть в йоге как универсальные солдаты, то есть знать и то, и то, и это, но по факту это приводит к поверхностным знаниям. Мы не можем знать всё, потому что, во-первых, у нас разные интересы в жизни. Одному интересно одно, другому — другое. Поэтому нужно выбрать одну какую-то область и копать вглубь. По большому счёту так же устроена и современная медицина: если мне нужно решить какую-то проблему, в которой я профан, я просто нахожу специалиста, который очень хорошо разбирается в этой области и обращаюсь к нему за помощью. В этом ничего такого нет. Потом он так же придёт за помощью ко мне. Я считаю, что это очень хорошо. Специализация — это хорошо. Не нужно стремиться быть взаимозаменяемыми, потому что иногда, зная поверхностно какую-то тему, мы можем наломать дров и принести очень много вреда. Вот, например, мы немножко застряли на двух работах Вудроффа, потому что там идёт серьёзный разбор Мантра Видьи, нам не хватает знаний в этой области, и мы пока вообще ничего не можем найти ни в русских источниках, ни в англоязычных. Нам бы хотелось, чтобы у нас был специалист серьёзный в области Мантра йоги.
— Это может стать ключом к избавлению от эгоизма, когда ты, углубившись в одну область, можешь быть полезным другим людям. И ты можешь всегда обратиться к другому человеку, зная, что тебе окажут квалифицированную помощь.
Дмитрий: Как-то Вадим Валерьевич говорил, что хотел бы, чтобы в МОЙУ были самые разные люди, которые помогли бы тебе решить любую твою проблему. И строители, и плотники, и врачи, и юристы. Чтобы, например, я мог к кому-то обратиться, и меня банально не развели на деньги в той области, где я ничего не знаю. Вот если бы у нас было такое сообщество людей в МОЙУ, это было бы просто замечательно!
— Спасибо, Дмитрий и Анна! Я напоминаю, что у нас в гостях были Дмитрий и Анна Кирсановы, преподаватели Открытой йоги. Если у вас возникли вопросы в редакцию журнала, пишите нам по адресу openyogajournal@gmail.com. А я с вами на этом прощаюсь. До новых встреч!
Интервьюер: Марина Марси
Набор текста: Ольга Соловьёва
Редакция: Мария Гаятри, Анна Вита, Ольга Белоус, Евгения Агни
Главный редактор: Анастасия Андрейченко
Куратор проекта: Керигона
OpenYogaJournal@gmail.com |