1. Название лекции:
«Йога–Сутры» Патанджали
и «Вьяса–Бхашья»
Комментарии Вадима Запорожцева
к тексту «Йога–Сутры» Патанджали.
Глава II.
О способах осуществления [йоги].
(аф. 14–27).
2. Автор: Вадим Запорожцев
3. Фото автора:
4. Краткое описание:
5. Дата и место чтения лекции:
Культурный центр «Просветление» в Москве.
6. Аудио, видео и текст лекции принадлежат: Открытому Йога Университету в городе Москве (Школа йоги традиции Анандасвами). Вы имеете полное право копировать, тиражировать и распространять материалы этого сайта, желательно делайте ссылку на наш сайт www.openyoga.ru.
7. Текст напечатан:
8. Текст отредактирован:
9. Рисунки:
10. Фото:
11. Адрес Школы Йоги: г. Москва, Россия, метро Новослободская, ул. Долгоруковская, дом 29, тел. 251-21-08, 251-33-67, Культурный Центр «Просветление». Сайты: www.openyoga.ru www.yogacenter.ru., www.happyoga.narod.ru.
12. Где бесплатно скачать текстовый файл:
13. Где бесплатно скачать аудио файл лекции:
Нажмите здесь чтобы скачать аудио:
аф. с 10 по 16.
32кб/с,10_lec_yspch2v10-16.mp3 размер 20,3 МБ
аф. с 17 по 21.
32кб/с,11_lec_yspch2v17-21.mp3 размер 20,3 МБ
аф. с 22 по 25.
32кб/с,12_lec_%20yspch2v22-25.mp3 размер 17,3 МБ
аф. с 26 по 32.
32кб/с,13_lec_yspch2v26-32.mp3 размер 19,3 МБ
-
14. Где бесплатно скачать видео файлы лекции:
Всё наше видео (за редким исключение) храниться в формате «flash video» для того что бы у вас не возникло проблем с просмотром если вы скачали файл на свой компьютер, вы можете бесплатно скачать специальную программу для просмотра подобных файлов
Нажмите здесь чтобы скачать программу для просмотра flash video
15. Нажмите кнопку play (►), чтобы слушать или смотреть лекцию на этой странице, (׀׀) – пауза.
аф. с 10 по 16.
аф. с 17 по 21.
аф. с 22 по 25.
аф. с 26 по 32.
16. Основной текст лекции.
Глава II
О способах осуществления [йоги].
(продолжение)
14. Ввиду обусловленности добродетелью или пороком они имеют [своим результатом наслаждение [или] страдание.
Комментарий Вьясы: Они – [то есть] рождение, продолжительность жизни и [соответствующий] опыт – имеют [своим] результатом наслаждение, [когда] обусловлены добродетельной, [то есть благой, кармой];[если же] обусловлены пороком, [то] результатом они имеют страдание.Страдание есть то, что по самой своей сути неприемлемо 1 [для обычных существ], для йогина же даже в момент наслаждения чувственным объектом существует лишь страдание, [то есть] то, что неприемлемо по своей сути.- Как это можно объяснить?
Ученик: И далее следующий афоризм.
Вадим Запорожцев: Давай следующий.
15. Поистине, для мудрого все есть страдание – из-за подверженности непрерывному изменению, беспокойства, следов [прошлых] впечатлений, а также по причине противоречивого развертывания гун.
Комментарий Вьясы: Опыт наслаждения у каждого [индивида] связан с влечением и опирается на одушевленные и неодушевленные средства…
Комментарий Вадима Запорожцева: Давай, я предыдущий, 14-й афоризм, сейчас быстро рассмотрю, потому что по нему мы, собственно, уже все сказали.
Это продолжение того, что мы обсудили ранее, а вот в следующем афоризме, 15-м, достаточно любопытно заявляется, что для йога даже испытание наслаждения является страданием.
Здесь надо очень четко понимать суть сказанного, потому что легко быть сбитым с толку и представить, что йог – такой пессимист, который даже когда наслаждается, все равно говорит: “Не то, не то”. Это, конечно же, не так!
Ученик: Что же здесь этим хотят сказать?
Вадим Запорожцев: Наслаждение есть двух типов, двух родов, двух видов: непреходящие наслаждения и обусловленные преходящие наслаждения.
Ученик: Они по силе разные, наверное?
Вадим Запорожцев: Даже если мы не будем рассматривать силу. Они разные по сути.
Вот есть наслаждение, которое длится и потом обязательно должно исчезнуть. Например: я купил новую машину, я радуюсь. Потом радость медленно-медленно угасает. Машина та же самая, а я уже былой радости по этому поводу не испытываю.
Или другая ситуация: я купил себе какой-то предмет и очень радуюсь ему, но вдруг выясняется, что есть лучший предмет, и я уже хочу его. А на купленный первым уже вроде как и не смотрю. И так далее и тому подобное.
Основываясь на том, что эта радость возникла при каких-то условиях, можно сделать вывод, что она исчезнет по прошествии какого-то времени, когда условия новизны или условия редкости – любые условия – изменятся. И то, что до какого-то момента приносило счастье, начиная с какого-то момента может восприниматься нейтрально, а что еще хуже – вообще восприниматься как сплошное страдание. Та же самая ситуация или вещь!
Мы можем долго-долго мечтать купить себе, допустим, “Москвич” и таки ж купить его, а потом радоваться. А потом, по прошествии времени, когда все будут ездить на “Мерседесах”, мы уже будем воспринимать то, что мы ездим на “Москвиче” как наказание: “Опять?! За что это мне?!” Как, знаешь, герои в кинофильмах страдальчески вопрошают: “За что мне такая судьба?” Дорогой мой, сто лет назад вообще не было машин, все на ишаках ездили! Всегда есть, с чем сравнить!
Ученик: Да, все относительно…
Вадим Запорожцев: Это вещи относительные! В этом смысле и надо понимать то, что йог, когда испытывает наслаждения, по большому счету, воспринимает их как страдания.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Да потому что он умный человек. Он уже проходил это неоднократно. Он понимает, что нельзя к этому наслаждению, ну, как бы быть…
Ученик: Привязанным?
Вадим Запорожцев: Не то, чтобы привязанным… Нельзя, чтобы твой разум померк из-за этого.
Это не значит, что йог не наслаждается. Но он понимает, что это как бы не стопроцентное наслаждение.
Ученик: Вопрос тут же возникает. Если он не воспринимает это как стопроцентное наслаждение, он что, вообще тогда, выходит, не наслаждается “на все сто”? Он, что, действительно, пессимист, который брюзжит: “Это мне не то, это не так, это не хочу”? Выходит, у него, в общем-то, все плохо вокруг, по определению, что бы ты ему ни говорил?
Вадим Запорожцев: Нет! Конечно же, нет в отношении йога! Йог – не брюзга.
Ученик: То есть он может наслаждаться всем вокруг, но он как бы к этому не привязан и не цепляется?
Вадим Запорожцев: Да. Даже, я считаю, здесь надо понимать немножко по-другому.
За этим всем кроется истинное наслаждение, непреходящее, независящее от сочетания условий, элементов и обстоятельств. И только когда мы получаем это непреходящее наслаждение, мы, по большому счету, реально наслаждаемся. Это уже не суррогат-заменитель, а подлинное, которое не исчезнет.
А все остальные наслаждения преходящи: они сегодня есть, а завтра растворились. Какое-то время они доставляют радость, а начиная с какого-то времени – уже нет.
С таких позиций надо понимать этот афоризм, а не с тех, что, действительно, бедный йог вообще не испытывает наслаждения. Нет! Испытывает.
Пойдем дальше! Итак, 15-й афоризм и комментарии Вьясы…
15. Поистине, для мудрого все есть страдание – из-за подверженности непрерывному изменению, беспокойства, следов [прошлых] впечатлений, а также по причине противоречивого развертывания гун.
- Комментарий Вьясы: Опыт наслаждения у каждого [индивида] связан с влечением и опирается на одушевленные и неодушевленные средства его реализации. В этом случае [всегда] существует [скрытая потенция], или предрасположенность к действию, порожденная влечением.
- Точно так же [индивид] испытывает враждебность по отношению к средствам, причиняющим страдание, или приходит в замешательство 1. Иначе говоря, есть также и предрасположенность к действию, порожденная враждебностью или тупостью, [то есть сугубой закоснелостью в невежестве].
В этой связи было сказано: «Наслаждение невозможно без причинения вреда живым существам». Следовательно, есть также и физическая предрасположенность к действию, созданная насилием, причинением вреда. [Именно] поэтому наслаждение чувственными объектами было названо неведением.
Удовлетворение потребности органов чувств в объектах наслаждения есть счастье. Неудовлетворенность страстного желания есть страдание. [Отсюда следует, что] нельзя достичь бесстрастия органов чувств повторяющейся практикой наслаждения.
– Почему?
– Потому что из-за повторяющейся практики наслаждения усиливаются влечения, а также искушенность органов чувств [в наслаждении]. Именно поэтому практика наслаждения не может быть средством [обретения непреходящего] счастья. Поистине, тот, кто, стремясь к счастью, привязывается к чувственным объектам и погружается в великую трясину страдания, подобен [человеку], который, боясь укуса скорпиона, оказывается ужаленным змеей.
Это свойство страдания быть связанным с [непрерывным] изменением называется неудовлетворенностью, [оно] причиняет боль только йогину, даже пребывающему в состоянии счастья.
– Далее, что такое страдание, связанное с беспокойством?
– Ощущение беспокойства у всех [живых существ] связано с враждебностью и опирается на одушевленные и неодушевленные средства ее реализации. В этом случае тоже существует предрасположенность к действию, порожденная враждебностью. [Индивид], стремящийся к обладанию средствами наслаждения, испытывает трепет в теле, речи и разуме. Поскольку [при этом] он творит благо или [причиняет] вред другому, то вследствие приносимых другим [существам] пользы или вреда он накапливает благую или неблагую [карму]. Такая предрасположенность к действию возникает по причине жадности или помраченности. Это и называется страданием, вызываемым беспокойством.
– Что такое страдание, причиняемое [следами прошлых] впечатлений, [то есть формирующими факторами]?
– Из-за [прошлого] опыта наслаждения [возникает] предрасположенность к впечатлениям наслаждения, а из-за [прошлого] опыта страдания – предрасположенность к впечатлениям страдания. И таким образом, когда плод [прошлых] действий созревает – в виде наслаждения или страдания – снова и снова [происходит] накопление предрасположенности к действию. Так этот не имеющий начала поток страдания, разливаясь все шире и шире, в силу своей неприемлемой сущности угнетает даже йогина.
– Почему?
– Мудрый подобен глазному яблоку. Как при попадании [именно] в глаз, а не на другую часть тела, мельчайшая шерстинка причиняет боль своим прикосновением, так и эти [прошлые впечатления] страдания причиняют боль только йогину, который [своей чувствительностью] подобен глазному яблоку, но не другим субъектам опыта. Другие же, кто время от времени отбрасывает страдание, вызываемое собственными действиями, которое [тем не менее] возникает вновь и вновь, кто обретает страдание, которое время от времени бывает отброшено, кто как бы полностью затоплен потоком сознания, расцвеченного следами прошлых впечатлений, не имеющих начала, кто вследствие неведения подпадает [под власть ложных представлений] о «я» и «мое», от которых следует избавиться, – [те другие], рождающиеся вновь и вновь, подвержены тройственным мукам, [обусловленным] причинами внешними, внутренними либо теми и другими вместе. И так, видя самого себя и все многообразие живых существ вовлеченными подобным образом в безначальный поток страдания, йогин находит убежище в истинном знании – причине прекращения всякого страдания.
[В сутре сказано также]: «Поистине, для мудрого все есть страдание… по причине противоречивого развертывания гун». [Это означает, что] свойства разума, имеющие природу ясности, деятельности и покоя, будучи взаимосвязанными вследствие «поддержки», оказываемой друг другу, формируют умиротворенное, яростное или тупое состояние сознания, соответствующие именно этим трем качествам. Поскольку же развертывание гун, [то есть фундаментальных качеств], весьма изменчиво, постольку сознание и получило название «быстро меняющегося» 2.
Высшие формы и высшие [степени] функционирования |гун| взаимно противоположны, но обычные [формы] сосуществуют с высшими.
Итак, эти гуны, поскольку они опираются друг на друга, представляют [названные] состояния сознания – радостное, страдающее, тупое, и каждая [из гун] принимает форму любой [из них]. Их различие обусловлено, однако, преобладанием одной из гун 3. Поэтому «для мудрого все есть страдание», и (порождающим] семенем этого великого многообразия страдания служит неведение. А причина устранения неведения – истинное знание.
Подобно тому, как наука о лечении болезней включает четыре раздела: болезнь, причина болезни, исцеление и лекарства, эта шастра тоже состоит из четырех разделов, а именно: круговорот бытия, причина круговорота бытия, освобождение и средство освобождения 4. Из них круговорот бытия как многообразие страдания есть то, от чего следует избавиться. Причина, от которой следует избавиться, – соединение прадханы и Пуруши 5. Избавление – абсолютное прекращение [этого] соединения. Средство избавления — истинное знание.
При этом собственная форма того, кто избавляется 6 не может быть ни обретена, ни оставлена, [ибо] в случае оставления принимается учение о его уничтожении, а в случае обретения [собственной формы] – учение о [порождающей его] причине 7. При отрицании обоих [учений] остается учение о вечности [Пуруши|. Это и есть истинное знание.
Таким образом, данная шастра определяется [как состоящая] из четырех разделов.
Комментарий Вадима Запорожцева: Еще раз афоризм прочитай.
Ученик:
Поистине, для мудрого все есть страдание – из-за подверженности непрерывному изменению, беспокойства, следов [прошлых] впечатлений, а также по причине противоречивого развертывания гун.
Вадим Запорожцев: Во-первых, еще раз напоминаю, что мы изучаем “Йога-Сутры” Патанджали вместе с комментариями Вьясы.
Комментарии Вьясы – пожалуй, одни из самых авторитетнейших. Тем не менее, здесь невооруженным глазом видно влияние буддизма и другой религии – джайна. Слышал о ней?
Ученик: Да.
Вадим Запорожцев: О непричинении вреда. Ты, вероятно, мог слышать об этой религии. Совершенно любопытная религия, где за добродетель считается закончить жизнь, отказавшись от еды. Дабы ничто не гибло. И так вот медленно и печально надо было бы умереть.
Именно они ходят с веточками, чтобы, не дай Бог, не раздавить жука или еще кого-то. Очень любопытное течение, но мы не будем им заниматься. И в этом смысле я не хочу как-то жестко привязываться к комментарию Вьясы.
Итак, страдание. Как сказано в афоризме, оно во многом обусловлено вот этой непредсказуемой чередой гун, то есть качеств явления или объекта. Но здесь я хочу объяснить это с точки зрения, близкой нашей школе, или даже более близкой тантрическому взгляду…
Есть наслаждение. А что есть страдание? Мы помним, это в логических школах дается как аксиома, что все страдание, точнее, все наслаждение, которое мы имеем, – это не суть что-то внешнее, это не суть проявление каких-то внешних элементов, сочетания их. А это то, чем мы являемся.
Наслаждение – свойство нашего “Я”. Механизм его проявления достаточно тонок – через причинное тело. Не будем его рассматривать сейчас, но помним: все наслаждение в этом мире, которое человек только может получить, – это не то, что вливается в человека извне, как в контейнер, это не какая-то субстанция вовне, которую, если влить вовнутрь человека, то он испытывает наслаждение, а потом перестает испытывать по прошествии времени. Такая точка зрения – заблуждение.
Все наслаждение, которое мы испытываем, не внешнее наслаждение, а внутреннее наслаждение. Все внешние вещи – как своего рода ключики, которые открывают внутренний замок внутреннего наслаждения. Пока этот ключик работает, мы испытываем наслаждение, а когда ключик не работает, мы перестаем испытывать наслаждение.
Наслаждение не заключено в стакане водки или во вкусной пище. Более того, если мы будем рассматривать тантрические аспекты, по большому счету, сексуальное наслаждение не заключено в женщине, которую ты так страстно возжелал. Самое интересное, что все это наслаждение заключено в тебе. А все внешние проявления – это всего лишь ключики, которые помогают внутреннему наслаждению проявиться.
Но, как и все ключики, связанные с внешним, они преходящи. Эти ключики действуют недолго. Скорее, это даже не ключики, а грубые отмычки. Один раз ты этой отмычкой замок открыл, а во второй раз его заклинило, и он уже не спешит открываться, нужны все большие “дозы”.
Человек совершает такую подмену: само понятие “наслаждение” он путает с понятием “ключей к наслаждению”, то есть с теми факторами, которые позволяют наслаждению внутри открыться. Это состояние неведения.
А дальше все достаточно логически просто выходит. Мы начинаем цепляться за любой внешний объект, который вызывает наше наслаждение, но сам им не является. Вместо того, чтобы идти к источнику наслаждения, который в нас самих, мы идем как бы вовне, мы удаляемся дальше от того наслаждения, которое есть. Вот почему нам требуются все большие и большие дозы, допустим, той же водки, чтобы испытывать одно и то же наслаждение.
Ученик: Почему? Поясни больше.
Вадим Запорожцев: Да потому что с каждым этим приемом мы по большому счету удаляемся от нашего внутреннего наслаждения.
Ученик: Почему мы удаляемся?
Вадим Запорожцев: Потому что мы все больше и больше начинаем считать, что причина этого счастья – в этом стакане водки. То есть мы мысленно себя еще сильнее вводим в заблуждение. Мы мысленно еще сильнее удаляемся от источника истинного наслаждения.
Ученик: И отождествляем водку с наслаждением?
Вадим Запорожцев: Да! И забываем про первоисточник!
И дальше идет такой момент: невозможно наши чувственные наслаждения накормить. Чем больше мы будем их кормить, тем больше им будет хотеться.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Потому что с каждым приемом мы будем удаляться от источника все дальше и дальше, и нам будет требоваться все большая и большая доза, чтобы хотя бы поддерживать на прежнем уровне предыдущее наслаждение.
Аналогия такая. Когда ты находишься рядом с солнцем и у тебя есть солнечная батарея, эта солнечная батарея может быть очень маленьких размеров, потому что интенсивность лучей столь сильна на один квадратный сантиметр, что вырабатывается много энергии. Но если ты (по своей глупости) начинаешь удаляться от солнца, чтобы получить ту же самую энергию, тебе надо увеличить площадь солнечной батареи. И чем дальше ты удаляешься, тем у тебя должен быть больший размер солнечной батареи.
В этом и причина того, что мы страстно стремимся к тому или иному наслаждению. Во-первых, мы хотим опять повторить его, и это естественно.
Ученик: А почему естественно получать наслаждение?
Вадим Запорожцев: Да потому что это наша суть. Если бы это было противоестественным, мы бы к нему не стремились.
К сожалению, очень много есть школ философских, неправильно это все понимающих и трактующих. Они трактуют наслаждение как вещь, от которой надо избавляться. Это глупость! Если бы это не было нашим природным свойством, мы бы к этому никогда не стремились. А поскольку это что-то совершенно естественное, мы к этому и стремимся.
Наша проблема лишь в том, что мы подменяем понятия. Мы подменяем понятие самого наслаждения с предметом или с тем ключом, которое позволяет выделяться этому наслаждению.
Так вот, с каждым разом требуется все большая и большая доза. Пример, который постоянно я повторяю: сегодня я довольствуюсь десятью долларами, завтра мне надо сто, послезавтра – тысяча, через год меньше чем о миллионе я вообще не буду ни с кем говорить. Потом я себе говорю: “Пока не стану миллиардером, счастливым не стану”. Аппетит растет во время еды – есть такая поговорка.
Ученик: Почему это происходит?
Вадим Запорожцев: Потому что мы по большому счету идем в ложном направлении. Вот с этой точки зрения абсолютно правильно высказывание о том, что бесполезно стремиться к наслаждениям. Понятно, да?
Чем больше ты их будешь получать, тем больше тебе будет хотеться, и ты никогда не накормишь полностью свое чувство. Ты удаляешься от источника.
Но опять же надо при этом постоянно помнить, что дело тут не в наслаждении. Наслаждение тут ни при чем. Проблема именно в этом неведении: мы подменяем одно понятие другим понятием.
К сожалению, такая логичная и простая мысль с таким трудом доходит до некоторых практиков, что я иногда прихожу в ужас, когда мне говорят: “От наслаждений надо избавиться!” Я же всегда призываю: “Давайте не путать понятия. Давайте будем избавляться от ложных наслаждений”.
Ученик: А для чего нужен аскетизм? Для чего нужно держать себя в узде? Да потому что, что такое аскетизм? И что такое эта узда?
Вадим Запорожцев: Так мы не идем на поводу у этого ложного “призрака”, который нас все удаляет и удаляет от источника. Мы говорим себе: “Все! Я не буду удаляться от источника”. Например: сегодня я пил стакан водки, завтра два стакана, послезавтра три. Уже видно, что это тенденция в “никуда”, тенденция в удаление. И я себе говорю: «Все: хватит водки!”
Внешне это выглядит как аскетизм. Все говорят: “О, Иван Иваныч взялся за аскетизм, перестал пить водку, себя контролирует, значит, себя изнуряет”. Нет! Иван Иваныч совсем себя не изнуряет. И водку он бросил пить не потому, что отказывает себе в желании, а потому что он понял: это неправильный путь. Понял, что он должен достигать того же самого наслаждения не этой дорогой в никуда, а правильной дорогой вовнутрь. А внешне это проявляется как аскетизм, и все говорят, что он аскетизмом занялся. Ничего подобного. Иван Иваныч просто ложные пути отсек, а сам начал искать истинные пути.
Ученик: Как объяснить это человеку постороннему?
Вадим Запорожцев: Человек посторонний не может этого понять, если он не занимается. И поэтому этот человек посторонний начинает копировать поведение Иван Иваныча, который, рано или поздно действительно отказавшись от водки и найдя источник счастья внутри себя, действительно светится счастьем и блаженством.
Все вокруг него прыгают: Иван Иваныч стал учителем, гуру жизни. Ну, потому что это йогин, невооруженным взглядом видно: человек наслаждается каждой секундой жизни. Но по своему недомыслию люди начинают вспоминать, а как себя Иван Иваныч вел? А, он не пил водки, он того-то не делал, он всячески отказывался от этого. И они начинают копировать, не понимая, для чего это делал Иван Иванович.
Вот такая это вещь, опять же очень трудно понимаемая… И, как ни странно, во многих трактатах она подразумевалась. Во времена написания трактатов Патанджали это подразумевалось. Поэтому он на этом не делал акцент. Сейчас это не подразумевается. И об этом не написано. В результате возникает просто тупое недопонимание.
Повторюсь: стремление к наслаждениям – свойство совершенно естественное. Вопрос только в том, каким образом это делать и к какому наслаждению стремиться.
Если мы подменяем понятия, то бесполезно стремиться к наслаждению, мы его никогда не получим. Вот в этом смысле – да, всё преходяще.
Испытывая преходящее наслаждение, йогин, по большому счету, понимает, что это не наслаждение. Это какой-то жалкий отблеск того, что ждет его впереди. Да, если он пьет стакан водки и при этом хоть что-то чувствует, он ощущает наслаждение, безусловно, какое-то время идет метаболизм, но он при этом ни на секунду не забывает о такой простой истине, что водка тут ни при чем. Что это в этот момент в результате действия химии свет его “Я”, свет вот этого истинного наслаждения, которое есть неотторжимое от “Я” свойство, начинает светиться чуть-чуть больше. Он испытывает это наслаждение, но разделяет: это не наслаждение, доставленное водкой, а наслаждение, полученное изнутри. Если он это фильтрует, он безнаказанно проходит через чувственный мир. На этом построена тантра.
Ученик: А вот как быть с загрязнениями каналов, например?
Вадим Запорожцев: Я не буду сейчас рассматривать технологические подробности. Конечно же, любое привнесение химии загрязняет. Но йог иногда имеет возможность каналы почистить упражнениями. Получается работа впустую: с одной стороны, он загрязняет, с другой – тут же чистит. Нерационально, согласись. Да, отпечатки остаются, и это нерациональный подход. Но я хочу немножко на другом моменте остановиться.
Главное – чтобы не было этой самой первой глупости, когда вдруг начинают говорить: “Всё: ты должен отказаться от счастья в этой жизни, ты должен быть…” – и не говорят, каким. Вроде вся йога подразумевает, что мы должны избавиться от страданий (собственно, зачем она тогда нужна?), а с другой стороны, ничего и про счастье тоже не говорят. И получается такой стереотип йога – это некий “отморозок”, который вроде бы и не страдает, но и счастливым назвать его нельзя, понимаешь? И самое смешное, что большое количество людей начинают под это косить. Они начинают, всячески ломая комедию, представлять, будто они не подвержены земным страданиям и уже, так сказать, ангелы с крылышками. С другой стороны, что-то не особо видно, чтобы они лучились таким, знаешь, беспричинным счастьем. Потому что вот этот момент, о котором мы говорим, недопонимается. Только в этой связи можно понимать, почему здесь сказано, что любое чувственное наслаждение преходяще и не стоит того, чтобы, сломя голову, за ним гнаться. В противном случае это просто заблуждение, которое никуда не ведет.
Кстати, на этом в свое время провалились буддисты. Рано или поздно простой народ перестал понимать вот эти их хитросплетения логические. Буддизм построен на разуме. Это сильная религия, сильная система для людей с очень хорошими, развитыми интеллектуальными способностями. Но, хотим мы того или не хотим, не все люди на Земле с одинаково развитыми интеллектуальными способностями. И дело не в том, что есть люди лучше, а есть люди хуже. Просто кто-то не захотел интеллектуальные способности у себя развивать, точнее, развивает их в какой-то другой плоскости.
И вот рано или поздно народ перестал понимать вообще, что эти буддисты хотят. И буддизм исчез. В Индии буддизм исчез. В Индии нет буддизма, ну, во всяком случае, не было. По той простой причине, что рано или поздно они как бы оторвались от понимания и повисли в воздухе.
Я очень не хочу, чтобы такая участь постигла йогу. Хотя… может быть, она уже произошла, как с буддистами?..
Идем дальше!
16. Еще не наступившее, страдание [есть то, что] должно быть устранено.
Комментарий Вьясы: Прошлое страдание, уже унесенное избывшим себя [жизненным] опытом, не относится к области того, что должно быть устранено, а настоящее [страдание] в данный момент уже составляет содержание опыта 1 и не может быть устранено в следующий момент (существования].Отсюда только то страдание, которое еще не наступило, [то есть будущее страдание], причиняет мучение йогину, [чувствительному], как глазное яблоко, но не другому субъекту опыта 2. Именно оно; [это будущее страдание], и принадлежит к области того, что должно быть устранено.Поэтому далее уточняется причина того, что носит название «должное быть устраненным». Комментарий Вадима Запорожцева: Мы уже это обсуждали. Бесполезно волноваться о том, что уже прошло. В некотором смысле бесполезно уже влиять на то, что идет. Ну, в том плане, что оно уже разворачивается. Вот мы уже сидим в этой комнате. Мы, конечно же, могли в этот момент сидеть в Большом Кремлевском Дворце Съездов. Или в Кремле. Но для этого мы должны были бы в прошлом сделать другие усилия, чтобы в настоящий момент получить другой результат. Точно так же и в этой связи. Для того, чтобы в будущем на сидеть в Кремлевском Дворце Съездов или в Кремле, мы сейчас должны сделать усилия. Для того момента, который еще не настал. Для той кармы, которая еще не развернулась.
Ученик: То есть тут момент предельно рациональный?
Вадим Запорожцев: Предельно рациональный! Знаешь, вот эти все, как это называется, душещипательные копания в прошлом и настоящем достаточно далеки от йоги, потому что бесполезно уже: поезд ушел! После драки кулаками не машут. Мудрый делает выводы и в будущем поступает по-другому. Все остальное… Знаешь, иногда есть люди, которые любят поплакаться, сказать, что они были такие плохие в прошлом, что они такими никогда больше не будут. Вот, поплачутся – поплачутся, а ничего реального и не делают. Как были, такие и остались. Йог в этом отношении идет другим путем. Он заботится о будущем. Здесь еще было упоминание, ставшее хрестоматийным о том, что тело йога, йог сам становится чувствительным, как глазное яблоко. Это очень глубокая правда.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Как только человек начинает заниматься йогой, он страшно утончается. И все те грубые условия жизни, в которых живет среднестатистический человек и считает их нормальными, для йога становятся невыносимо болезненными. Подобно тому, как здесь было сказано, когда в глаз попадает малейшая шерстинка или пылинка, – насколько это тяжело. С другой же стороны, если такая же пылинка или шерстинка дотрагивается до нашего тела, нам хоть бы что. Это очень жесткая закономерность в йоге. Я не верю, что если человек начал заниматься йогой, серьезно начал заниматься йогой, и в прошлой жизни он не был, вероятно, очень продвинутым йогом, а только-только начал, не верю, что он не проходит через этап предельного обострения чувств. Я просто в это не верю.
17. Соединение видящего и видимого есть причина того, что должно быть устранено 1.
Комментарий Вьясы: Видящий 2 – это Пуруша, обладающий рефлексивным знанием буддхи (разума) 3. Видимое – все свойства, взращенные в озаряющей сущности буддхи 4. И так это видимое, действующее, словно магнит, благодаря [одной] лишь своей близости, становится в силу свойства быть видимым принадлежностью Пуруши, господина, сущность которого – видение.
Оно, [это видимое], обретает свойство быть объектом опыта, поскольку оно [как бы] наделяется внутренней сущностью другого. И хотя по своей природе оно независимо, [то есть лишь самозависимо), выступает оно как зависимое от другого, поскольку служит его цели.
Безначальная во времени и обусловленная [упомянутым] целеполаганием связь этих двух – способности видеть и способности быть инструментом видения – и есть причина того, что должно быть устранено, то есть причина страдания, — таков смысл [приводимого автором объяснения] 5
Как сказано в этой связи, «безусловное избавление от страдания возможно только в результате устранения причины такого соединения».
— Почему?
— В силу знания противоядия, с помощью которого можно избавиться от причины страдания. Так, свойство быть уколотой [принадлежит] стопе, способность уколоть — колючке, избавление от укола — в том, чтобы не наступать ногой на колючку или наступать на нее ногой, защищенной обувью. Кто в обыденной жизни знает эту тройную связь, тот обеспечивает себе защиту и не страдает от уколов.
— Отчего?
— В силу способности понимать эти три стороны [ситуации]. Так же и в данном случае: именно саттва испытывает боль от страдания, причиняемого раджасом.
— Почему [это происходит]?
— Потому что она выступает [пассивным] объектом по отношению к действию, причиняющему страдание. Причинение страдания есть воздействие на саттву как на объект действия; [оно] не распространяется на не подверженного изменению, бездеятельного «знатока поля» 6, ввиду того что объекты «показываются» ему 7. Но когда саттва испытывает боль, то Пуруша, соотносящийся с ее формой существования, также предстает [как бы] испытывающим эту отраженную боль.
[Далее] говорится о собственной форме видимого:
Комментарий Вадима Запорожцева: Еще раз афоризм!
Ученик: “Соединение видящего и видимого есть причина того, что должно быть устранено”.
Вадим Запорожцев: Это замечательный афоризм! Как ни странно, он справедлив во всех йогах, в том числе в тантра-йоге. То есть это такой базовый принцип. Еще раз вспомним аксиомы. У нас есть наше “Я”. Наше “Я” обладает двумя способностями: сознанием и энергией. Наше сознание подобно свету. Оно высвечивает все, что находится в разуме, в этом достаточно тонком разуме, называемом здесь буддхи. Все, что бы ни происходило в буддхи, высвечивается светом сознания.
Но возникает любопытная ситуация: когда наше “Я” посредством своего сознания высвечивает все то, что находится в буддхи, оно (поскольку само себя с собой не отождествляет, само не видит себя) начинает считать, что оно и есть буддхи. Точнее, не буддхи, а все те объекты и формы, которые в буддхи появляются, проносятся в виде образов, мыслей. Поясню.
Я вижу стул перед собой. Образ этого стула фиксируется моими грубыми органами, моими глазами, и затем передаются через мой разум, который называется манасом, в другой, как бы более тонкий разум, который называется буддхи. И в моем буддхи возникает точная копия этого стула. Я вижу его физическими глазами, но возникает образ у меня в буддхи. И вот эта точная копия стула в моей буддхи высвечивается светом моего сознания, и я начинаю его постигать, узнавать, что это есть.
Если я, допустим, закрываю глаза и думаю о себе, у меня рождается какой-то образ меня самого. И он точно так же воспроизводится в буддхи. Допустим, я считаю себя человеком с двумя руками, с двумя ногами, с одной головой, наделенным какими-то качествами. И у меня точная копия воспроизводится в буддхи. Буддхи сделана из тончайшей материи в состоянии саттвы – в состоянии ясности и чистоты. Это как прозрачнейший кристалл, не затронутый ни раджасом (активностью), ни тамасом (инертностью). И вот в этом разуме моем, называемом буддхи, возникает точная копия меня. Точнее, моего представления о самом себе. Здесь начинается эгоизм! Я, с одной стороны, лучами сознания высвечиваю свое буддхи, с другой стороны, вырисовываю в этом буддхи то, что, как я подразумеваю, есть я сам, какие-то свои качества (мне столько-то лет, у меня там такой-то пол, мужской или женский, я принадлежу к такой-то там расе, такой-то национальности, у меня такой-то опыт был, у меня там столько-то высших образований или я вообще читать не умею, и так далее, и тому подобное).
Так у меня в буддхи рождается образ самого себя. Лучи сознания пронизывают этот образ, и этот образ постоянно у меня находится, он постоянно во мне присутствует. Понимаешь?
Ученик: А кто этот образ строит? Буддхи? Ведь не сознание его делает, а буддхи?
Вадим Запорожцев: Да, буддхи дает информацию обо всей этой системе. Как бы самовоспроизводит часть этой системы, часть этого тела. А сознание цепляется за эту часть, как если бы это оно и было. Оно просвечивает буддхи, а буддхи… Представь себе такую аналогию. Океан из воды и в нем возникают те или иные фигуры, которые как бы “замерзают”. Вот приходят какие-то впечатления о том, кем я сам являюсь. Я себе представляю, мои органы чувств дают информацию о том, что мой организм представляет из себя то, сё, пятое-десятое, и точная копия его из этой воды буддхи – раз! – и как бы “замерзла”, выкристаллизовалась. А океан буддхи просвечивают лучи сознания. И они видят: “Ага! Вот это – смотрящий!”
Лучи сознания сливаются с этим образом буддхи и возникает самоотождествление. То есть лучи сознания, которые не видят источника, из которого они выходят – моего “Я”, цепляются за первое попавшееся, что они увидели. В частности, за образ того, кто смотрит. Затем я тут же вижу стул. И вот к этому образу самого себя возникает еще образ стула. У меня в разуме повторяется эта картина внешнего. Стул тоже высвечивается лучами сознания и возникает такая ситуация, что есть смотрящий, есть то, на что он смотрит и есть некий процесс смотрения. Такой тройственный процесс.
Потом внешние объекты в виде стула появляются и исчезают. Я посмотрел на машину – раз! – возникла машина. Я начинаю ее исследовать. Но на заднем плане присутствует образ самого себя. И вот этот образ самого себя, который пропитан лучами сознания, – это и есть эгоизм. Мы по неведению представление о самом себе, которое возникло в буддхи, соотносим с нашей Пурушей, с нашим “Я”.
Ученик: Это всегда есть, даже когда ты отвлечен от себя?
Вадим Запорожцев: Абсолютно! Да! Даже когда ты мечтаешь и о чем-то думаешь, все равно у тебя остается какое-то представление о самом себе – размытое либо более конкретное. Правда, есть исключение. Это тантрические практики или практики йоги. Я позже об этом скажу.
Но, как правило, даже когда мы во сне – обрати внимание, даже когда нам что-то снится, мы всегда воспринимаем себя как зрителя в той или иной форме. То есть мы как-то соотносим все видимое к самому себе, и мы где-то подразумеваем, что у нас есть руки, ноги, еще какие-то органы. Хотя мы, может быть, их во сне не видим – мы видим картину, которая перед нами разворачивается. Но в это же самое время мы внутренним взором видим самого себя. Не в правильной форме, а самого себя в виде тела. Может быть, тонкого, но тела. И мы соотносим себя с этим телом даже во сне.
То есть это неведение не исчезает даже во сне. Даже во сне, когда мы наблюдаем сон, все равно какая-то часть нашего сознания находится в неведении, и мы думаем о самом себе как об этом теле.
Ученик: То есть первое, на что натыкаются лучи сознания, это представление о…
Вадим Запорожцев: О самом себе!
Ученик: А потом уже на все остальные?
Вадим Запорожцев: А потом уже на все остальные объекты. Это можно и логически вывести. Ты можешь, допустим, родиться незрячим или закрыть себе глаза, ничего не видеть, ничего не слышать, ничего не понимать, ничего не уметь. Но у тебя все равно будет некий образ о самом себе. И это будет образ не абсолютный, то есть не образ твоего Пуруши – Того, чем ты являешься, а некий другой образ, который пришел от каких-то внутренних ощущений своего тела.
Другой пример: даже когда ты открываешь глаза и еще толком не можешь понять, что перед тобой за предметы, ты уже осознаешь себя как способного видеть или способного слышать. Ты еще не можешь различать даже звук, но ты уже способен его слышать. Ты еще не можешь различать объекты, но у тебя уже открылась эта способность! У тебя в буддхи возникает представление о себе как о смотрящем, воспринимающем и так далее, то есть как о теле. Ну, может быть, об очень тонком теле – теле чувств, или теле каких-то эмоций, или разуме – не обязательно о грубом.. Но все равно в буддхи возникает копия нас самих, как мы себе это представляем. Оно просвечивается лучами сознания и отождествляется “Я” вот с этим представлением.
Как только есть это отождествление между представлением о самом себе и нашим Атманом, нашей Пурушей, нашим “Я”, здесь образуется связь. Если это представление начинает страдать, то есть с ним случаются какие-то моменты, которые как-то его разрушают, ущемляют или иначе воздействуют на него, то исключительно по закону ассоциации наше “Я” тоже начинает себя осознавать страдающим. Хотя оно к этому образу никакого отношения не имеет! Вот в этом парадокс.
Ученик: Почему оно страдает?
Вадим Запорожцев: Да потому что оно… Ничто не может заставить страдать наше “Я”, потому что на него ничего не может подействовать. Ничего, кроме его самого на самое себя, понимаешь? Вот совершенно парадоксальная связь! То есть из-за закона ассоциаций “Я” начинает само себя наказывать. Когда оно видит, что та картинка, с которой оно себя отождествляет, претерпевает какие-то неприятные изменения, оно начинает подвергать себя “самобичеванию”. Ученик: Оно считает себя этой картинкой?
Вадим Запорожцев: Оно считает себя этой картинкой, и в качестве ответной реакции начинает причинять само себе страдание. Ничего внешнее нашему “Я” причинить страдание не может. В принципе! Видишь, какая здесь зацепка хитрая?
Если это наше “Я” отождествилось с каким-то другим объектом, и этот объект начинает страдать, то само “Я” начинает само себя наказывать.
Ученик: Каким образом оно начинает себя угнетать?
Вадим Запорожцев: Очень простым образом… Мы помним, что свойство нашего “Я” – это абсолютное счастье, это переживание наслаждения в высшей степени. Само по себе. Вот у нас есть наше “Я” и вот его естественное природное свойство – переживать фантастическое наслаждение. Но из-за этого отождествления, из-за этого самонаказания наше “Я” начинает сокращать свое собственное наслаждение. Оно начинает как бы пытаться задавить присущее себе свойство, неразрывно с “Я” связанное. Вот тогда возникает боль!
То есть боль – это когда мы пытаемся задавить присущее себе качество высшего наслаждения. Наслаждение – оно само по себе есть. Знаешь, есть понятие “свет”, но нет понятия “темноты”, потому что темнота – это всего лишь отсутствие света. Точно так же и боль, и страдание. Страданий самих по себе нет! Но есть тенденция к сокращению наслаждения, что воспринимается нами как боль. Вот что получается…
Итак, наша Пуруша создала в нашем буддхи представление о самой себе и самоотождествилась. И если что-то воздействует на грубое физическое тело, то, понятно, оно через органы чувств доходит и отражается на этом представлении о Пуруше. То есть здесь, на грубом уровне достаточно повлиять на тело – и там, в буддхи, эта копия тоже становится, ну, если не ущербной, то с каким-то огрехом. А так как “Я” наше отождествилось с этой копией, то если это изменение в сторону негативного начинает приводить к тому, что “Я” начинает сокращать само себя, “душить”, пытается само себя задавить. Вот тут начинаются страдания. Всегда есть субъект и объект. Есть субъект восприятия – это наша точная копия нашего “Я” в буддхи, и есть объект восприятия – это собственно копия объекта, но тоже в буддхи. И все происходит в буддхи, все происходит в разуме: и субъект, и объект нашего восприятия. Вот почему, допустим, буддисты так сильно упирают на разум? Их хлебом не корми – дай поразмышлять о разуме! Потому что даже на этом уровне очень много что объясняется. Идем дальше!
Итак, есть видящий, есть видимое.
Ученик: И есть процесс?
Вадим Запорожцев: Да. Есть процесс, есть разделение. Но по большому-то счету, ни того, ни другого нет. А есть некая картина, которая высвечивается лучами сознания. И все эти разделения на видящее и видимое происходят внутри буддхи. Я даже не говорю, как оно есть, так сказать, за пределами нашего тела! Потому что, в конце концов, какие-то изначальные факторы повлияли на буддхи, чтобы в буддхи что-то сформировалось. Но я об этом не говорю, потому что мы по большому счету об этом ничего не знаем. Мы об этом можем знать только по отпечатку, по точной копии, которая сделана в буддхи. Мы внешний мир знаем лишь по точной копии той картинки, которая вырисовывается у нас в буддхи. Какой внешний мир на самом деле? А Бог его знает. И еще раз прочитай этот афоризм.
Ученик: “Соединение видящего и видимого есть причина того, что должно быть устранено”.
Вадим Запорожцев: Итак, мы начинаем разделять, то есть как бы вытаскивать лучи сознания, в первую очередь, из этой точной копии нашего представления о самом себе. Даже не о внешнем объекте, который возникает в буддхи, а в первую очередь, об этом представлении как о самом себе. И когда лучи нашего “Я” как бы вытаскиваются из буддхи, то разделяется настоящий видящий (пуруша, наше “Я”) и вот эта точная копия – видимое, представление, некая фантазия о том, кто видит (то есть точная копия нашего представления о нас самих в буддхи). Когда они разъединились, то исчезает эта связь, это отождествление. Начиная с этого момента, йогин перестает испытывать какой бы то ни было дискомфорт, причиняемый телом.
Ученик: А объект и субъект для него все равно остаются?
Вадим Запорожцев: Так, дальше идем! Как только это произошло, как только он смотрит на все объекты не через буддхи, а непосредственно, йогин видит в том числе и буддхи как то поле, где все возникает. Он видит, что есть некая субстанция, легко трансформируемая. Причем, настолько легко, что кажется, что даже этой субстанции нет, а есть вот эти картинки. Куча картинок! То есть иногда кажется, что вот этой жидкой воды – океана – нет, а все уже замерзло в какие-то представления и какие-то формы. Но как только лучи сознания вышли из этого океана, все эти картинки – раз! – и растаяли, стекли. И все: ты видишь всего лишь океан! Ты видишь эту тончайшую субстанцию – буддхи – саму по себе. И ты перестаешь видеть мир. Ты перестаешь видеть его проявления, потому что это всего лишь копия. Ты видишь инструмент, с помощью которого ты раньше постигал этот мир. Это буддхи. И ты разотождествился, все исчезло.
Ученик: А внешний мир, объективный тогда куда делся?
Вадим Запорожцев: Он никуда не делся, он как был, так и остался. Но, понимаешь, здесь немножко упор на другом. Здесь взгляд не с внешней стороны, а с внутренней. Да какая тебе разница, остался он или его не осталось, если ты разделился?! Ну, как тебе объяснить…
Смотри, у тебя есть телевизор. И ты ничего не видишь кроме телевизора. Ты смотришь на него, смотришь, и тебе кажется, что ты видишь мир. А потом ты нажал на кнопку, и экран погас. Остался ли реальный мир или он исчез? Ты, в общем-то, даже не можешь определить никак. Но для цели твоего познания самого себя это уже очень много, потому что этим пресекается много чего. Но здесь еще есть другое объяснение… Дальше оно будет более серьезно описано. Я тебе просто общую картину нарисовал.
Ученик: То есть… Сейчас я еще раз соображу немножко… Значит, здесь разделение происходит: вот видящий – это “Я”, а видимое – всего лишь буддхи. То есть это не внешний мир?
Вадим Запорожцев: Ты не знаешь, что такое внешний мир! Ты его не видишь. Твои органы чувств воспринимают какие-то сигналы. Сигналы трансформируются в нервные импульсы, нервные импульсы передаются в тонкий разум буддхи через манас. Ты видишь только ту картину, которая возникает в буддхи. Знаешь, есть люди, у которых прекрасно работают все органы: глаза видят, уши слышат. Но в мозгу какая-то поломка. И они ничего не видят и ничего не слышат. Есть ли для них реальный мир? Они ничего не могут сказать про него. Потому что до буддхи ничего не доходит, хотя глаза видят, воспринимают. Точно так же и здесь. Представление о внешнем мире мы имеем только лишь по той копии, которая формируется в буддхи. Какой на самом деле мир реальный, мы не знаем.
Ученик: Очистишь буддхи от вот этих впечатлений и увидишь?
Вадим Запорожцев: Этого мало. Мало того, чтобы очистить буддхи от впечатлений. Но если ты хочешь заняться внешним миром, который приходит через органы чувств, ты должен: а) очистить органы чувств, б) очистить манас (потому что манас – как фильтрующая станция: это пропущу, то не пропущу), и последнее, в) – это непосредственно буддхи очистить от этих образов. Тогда любое впечатление, проходя через органы чувств, проходя через манас, будет проявляться в буддхи в своей первозданной природе. А если оно будет проявляться в своей первозданной природе, ты можешь получать всю информацию. Ты будешь смотреть на стол, и у тебя в буддхи, если этот сигнал прошел через очищенные зрение и манас, будет не только образ этого объекта, но и все, что с ним только может быть связано. Вся-вся-вся информация. Ты четко скажешь, что с ним было, что с ним есть и куда он денется. То есть это некая сверхспособность…
Ученик: А для того, чтобы разделить на “Я” и буддхи, достаточно просто очистить буддхи от впечатлений, то есть сделать его гладким, эту субстанцию из саттвы? И все? И тогда лучи сознания будут отражаться и светиться?
Вадим Запорожцев: Да. Абсолютно верно. Надо избавиться от этих представлений, от этих вот объектов. Но самое большое – избавиться от представления о самом себе. Вспомни, как обычно йоги описывают ощущения в медитации… Вот я сидел, размышлял о богине Кали. Я размышлял-размышлял, сосредотачивался. Сперва исчезли все внешние вещи, я перестал их замечать. Я перестал слышать, видеть и так далее, я был полностью сосредоточен на этой идее. Потом это настолько сильно стало проявляться, настолько образ божественной Кали начал проявляться, что настало ощущение будто исчезаю я сам, будто я растворяюсь. Это страшно. Как правило, это ужасное чувство, потому что такое впечатление, что тебя этот океан растерзает на кусочки. А с точки зрения этого процесса происходит только следующее: лучи сознания выходят, вытаскиваются из представления о самом себе и возникает такая картина, что я сознавал какую-то высшую реальность – богиню Кали, но при этом как если бы я физически растворился, как если бы я физически исчез. Понимаешь? Вот был этот образ – богини Кали, но не было ничего, в том числе не было представления даже о самом себе. То есть эгоизм, представления о себе, растворились. Это уже высочайшее самадхи! Высочайшее самадхи.
Но есть следующий шаг. Если ты такого самадхи достиг, время начинает, как говорится, работать на тебя, и рано или поздно ты достигаешь так называемого нирвикальпа-самадхи, или самадхи без объекта, безобраза. То есть даже образ Кали, в который ты был поглощен, – и он исчезает.
Ученик: Что здесь происходит с точки зрения йоги Патанджали?
Вадим Запорожцев: Если до этого лучи сознания отделились от своего представления в буддхи и высвечивалось всего лишь то, что осталось в буддхи, а в буддхи в этот момент был образ богини Кали, то потом еще дальше пошло: когда эти лучи –раз! – и сами на себя начали светить. Они перестали даже на буддхи смотреть с этим грандиозным видением богини Кали, а начали высвечивать само себя. И это самадхи, из которого даже тяжело, как говорят, вообще выйти, вернуться в этот мир, потому что ты вдруг понимаешь, что тебя ничего с этим миром не связывает. Вот тогда наступает окончательное абсолютное освобождение. Полностью ты вышел из мира. В качестве примера приводят такой случай из жизни Рамакришны. Он достаточно легко достигал… Ну, как достаточно легко, то есть он тоже потратил много времени, и он созерцал вот этот образ богини Кали. Очень легко. А потом пришел его учитель Татапури, который сказал: “Ты должен достичь самадхи без образа вообще”. А у Рамакришны это никак не получалось до тех пор, пока Татапури не взял кусок стекла и не вонзил в переносицу и сказал: “Подобно этому ты должен рассечь все представления о двойственном мире, о любых образах”. И вот тогда, после этого, действительно исчез и субъект и объект, и процесс познания. То есть если до этого высвечивался объект – богиня Кали, то после этого исчезло все. Все исчезло, нет ни субъекта, ни объекта. Но, видишь, когда говорят: “Исчезло всё”, люди думают: “Ну, все! Все померкло, погасло, потухло!”. Да?
Ничего подобного! Просто это настолько следующий гигантский уровень, что на нашем маленьком уровне мы его описываем как “померкло, погасло, исчезло”. А по представлению йога, только лишь с этого момента все и начинается, понимаешь? Почему этот афоризм имеет очень важное отношение к тантрической практике? Есть такие практики, как визуализация и самосотворение своего тела. Если ты в буддхи сотворишь свой образ в виде того или иного бога и привяжешь лучи своего сознания к нему, то ты фактически им и станешь. Ты как бы растворишь свое предыдущее представление о самом себе, сотворишь новое тело божества в тонкой материи буддхи, и если ты самоотождествишься с ним, то есть переключишь лучи сознания на него, то ты им и станешь. Все физическое начнет со страшной скоростью подстраиваться под тот образ, который ты создашь в буддхи. Это глубинный принцип визуализации в тантрических практиках. Но об этом позже.
Ученик: Любые визуализации на этом построены или определенные только?
Вадим Запорожцев: Я не хочу сейчас эту тему затрагивать. Это требует специальных разъяснений. Но общий принцип такой: если ты создашь в своем буддхи представление о самом себе…
Ученик: То ты будешь себя считать этим?
Вадим Запорожцев: Во-первых, да, ты будешь себя считать. С абсолютной точки зрения это такое же заблуждение. С точки зрения нашего пуруши, нашего “Я”, даже тело, твое тело как тело божества – это такое же заблуждение. Но только там на два миллиона шагов выше. С абсолютной точки зрения, пока “Я” не поглотится само собой, любое тело и любое представление о себе – это заблуждение. Но с точки зрения практики тантры, где ускоряется этот процесс, это следующий быстрый скачок на следующую ступень, начиная с которой сделать последний рывок уже гораздо, гораздо легче. В этом смысл многих и многих практик.
Понимаешь, тантра – она в большей степени практичная. Тебе говорят: “Делай!” Тебе никто не объясняет, зачем. Предполагается, что ты уже ловишь каждое слово на лету и его воплощаешь. Никто тебя ни в какие теории, как во многих школах, не посвящает. Если у тебя не хватает ума нутром чувствовать, что это правда, и делать все, что тебе говорят, то, в принципе считается, что ты еще не дорос до тантры. Тогда попробуй другими методами. Так вот, там ничего не объясняется. Иногда возникает такое впечатление, что, вот мне сказали делать то или иное упражнение, а мой разум, слишком умный, воспротивился и спрашивает: “А чего это я буду ерундой тут заниматься?” Но на самом деле с разумом можно очень легко расправиться, потому что за этой практикой стоит настолько тонкая, настолько серьезная теория, что на самом деле любой разум будет удовлетворен, если он склонен к аналитическому обоснованию той или иной практики. Но когда это делается уже в момент практики, там себя, конечно, уже никто не уговаривает: вот сейчас я буду делать то-то. Ничего! Там идет это все естественно.
Дальше идем!
18. Видимое обладает природой ясности, деятельности и инерции, [оно] по своей сути – «[великие] элементы» и органы чувств и имеет объектом опыт и освобождение.
Комментарий Вьясы: Саттва обладает природой ясности (света), раджас – деятельности, тамас – инерции (покоя) 1.
Эти гуны как отдельные [сущности] подвержены взаимному воздействию, они непрерывно изменяются и характеризуются соединением и разъединением, [они] обретают формы проявления благодаря опоре друг на друга и имеют различные потенции, которые не смешиваются между собой, даже когда находятся в отношении господства и подчинения, [они] выступают следствием различия потенций, принадлежащих к одному и тому же или к разным классам. Они полностью обнаруживают свое присутствие в тех случаях, когда им принадлежит главная роль 2; даже при их подчиненном положении реальность [других гун] может быть логически выведена на основании [их] деятельности, включенной [в действие] доминирующей [гуны]; их функция состоит в том, чтобы быть использованными для осуществления цели Пуруши, [они] выполняют вспомогательную роль в силу [одного] лишь факта нахождения рядом, подобно [тому как это происходит в случае] с магнитом; [они] функционируют без [какой-либо внешней] причины, следуя развертыванию одной [из гун], в совокупности они обозначаются словом «прадхана» 3, [то есть первопричина]. Она-то и получает название «видимое».
Итак, это [видимое] по своей сути «[великие] элементы» 4 и органы чувств. Как «[великие] элементы» – земля и прочее, – оно развивается в тонких и грубых формах. Как органы чувств – слух и прочее, – оно тоже развивается в тонких и грубых формах.
Это [видимое] никогда не существует без применения; напротив, оно развертывается целенаправленно, а именно служит цели наслаждения и освобождения Пуруши 5.
Здесь наслаждение, [то есть опыт], есть установление собственной природы желаемых и нежелаемых качеств вне разделения [Пуруши и саттвы].
Освобождение – установление истинной природы наслаждающегося, [то есть Пуруши].
Помимо этих двух [определений], нет иного знания. Так, в этой связи было сказано: «Поистине, тот не подозревает, что есть иное знание, кто в трех гунах как деятелях и в Пуруше как не-деятеле, но [таком], который того же и [одновременно] не того же рода, видит все возникшие формы существования представленными [кому-то] четвертому – наблюдателю их деятельности» 6.
– Но каким образом эти два – опыт и освобождение, созданные разумом (буддхи) и связанные именно с разумом, приписываются Пуруше?
– Подобно тому как победа или поражение, достигаемые лишь благодаря воинам, приписываются их господину 7, [ибо] именно он и есть тот, кто вкушает их плод, так и привязанность [к круговороту бытия] и освобождение [от него], сопряженные только с разумом, приписываются Пуруше. Именно он и есть тот, кто наслаждается их плодом.
Сам разум пребывает в оковах, пока не осуществлена цель Пуруши: достижение этой цели и есть освобождение.
Таким образом, постижение, удержание в памяти, способность рассуждать, отрицание, знание истинной сущности и жажда жизни, развертывающиеся в сознании 8, приписываются Пуруше как реально существующие в нем, поскольку именно он наслаждается их плодом.
- Следующая [сутра] имеет целью определение различий во внутренней форме «видимого», то есть гун.
Вадим Запорожцев: И еще раз прочитай афоризм сам.
Ученик: Видимое обладает природой ясности, деятельности и инерции. Оно, по своей сути, великие элементы и органы чувств, и имеет объектом опыт и освобождение.
Комментарий Вадима Запорожцева: Давай поясним этот афоризм. Понятно, что все, что мы воспринимаем во внешнем мире, мы воспринимаем по точной копии, которая возникает в буддхи. Буддхи, в свою очередь, рисует эти картины на основании того, что передают ему органы чувств. А органы чувств передают ему те качества, которые они воспринимают в тот или иной момент, об объектах, которые сделаны из пяти элементов. Или о тех или иных явлениях (или процессах), характеризующих, как эти объекты видоизменяются.
Мы говорили ранее: все, что нами воспринимается, воспринимается в трех, как иногда говорят, “модусах”, состояниях: в состоянии тамаса, в состоянии раджаса, в состоянии саттвы.
Достаточно, на первый взгляд, размытая характеристика всех явлений, но она предельно конкретная, если смотреть с точки зрения “смотрящего”, то есть с точки зрения нашего “Я”, которое отождествило себя с неким представлением о самом себе внутри буддхи.
И вот все явления, которые приходят в буддхи, по своему отпечатку делятся на три этих качества. Некоторые явления несут затемняющий отпечаток, некоторые – отпечаток активности, некоторые – отпечаток ясности. Но все это проявления внешних факторов.
С другой же стороны, все эти пять элементов, все прочие моменты, из которых сделан мир – это всего лишь энергия в разных ее формах. Это в том или ином виде энергия, которая как сама формирует наше тело, в том числе и буддхи. Вспомним, что буддхи – это тончайшая материя, но все-таки материя. Или, если угодно, тончайшая сконденсированная энергия, если рассматривать материю как энергию, в состоянии ясности, в состоянии саттвы. Первопричина материи в некотором плане едина. Но если больше присутствует состояние ясности, то возникает такой орган, как буддхи. Если же начинает преобладать раджас или вообще работает только раджас, то это некие органы наших чувств. Это та же самая материя, та же самая энергия, которая сформировала наши органы чувств, но больше с налетом раджаса. Ученик: Тонкие органы чувств? Вадим Запорожцев: Нет, почему тонкие органы чувств? Как тонкие органы чувств, так и грубые…Ведь, в конце концов, процесс, когда мы видим что-то грубыми органами чувств, он тоже как-то протекает. И он тоже идет с вовлечением некой материи, или некой энергии. И эта материя, или эта энергия окрашена изменением (то есть информация идет). И, наконец, третье: когда материя находится в третьем состоянии, в состоянии тамаса, это воспринимается, представляет из себя, грубую физическую материю.
Эти три модуса, с одной стороны, когда относятся к нашему телу, разделяют на три части. Точно так же их можно применить ко всем внешним объектам или событиям, которые мы воспринимаем посредством нашего тела. И весь наш опыт поэтому делится на вот эти большие явления.
Пока я здесь больше я ничего добавлять не буду. Пойдем дальше.
Ученик: Но они сами по себе не бывают, в чистом виде? Это всегда какая-то пропорция?
Вадим Запорожцев: Ну да. Как правило, что-то одно доминирует. Хотя о том, бывает или не бывает в чистом виде, надо серьезно поразмышлять. Очень серьезно поразмышлять. Может ли быть тот или иной элемент в чистом виде?.. Допустим, раджас в чистом виде или саттва.
Я думаю, что, конечно же, в подавляющем большинстве случаев это проявляется в виде смеси: немножко того, немножко другого. Но пойдем дальше!
19. Специфическое, неспецифическое, только-признак и отсутствие признака суть формы [развертывания] гун 1.
Комментарий Вьясы: Здесь [«великие] элементы» – акаша (пространство), ветер, огонь, вода и земля – суть специфические [формы] неспецифических «тонких зародышей» звука, осязаемого (тактуса), цвета, вкуса и запаха 2. Аналогичным образом органы слуха, осязания, зрения, вкуса и обоняния суть [специфические формы) буддхи 3, а речь, руки, ноги, органы выделения и размножения суть органы действия. Одиннадцатый [орган] — манас (интеллект) 4 – имеет своим объектом все [формы].
Эти [органы] суть специфические [формы] неспецифического, [то есть общего], свойства индивидуации 5. Все они [в совокупности] представляют собой 16 видоизменений гун.
Шесть неспецифических [форм] – это «тонкий зародыш» звука, «тонкий зародыш» осязаемого, «тонкий зародыш» цвета, «тонкий зародыш» вкуса и «тонкий зародыш» запаха. Таким образом, звук и прочие [«тонкие зародыши»], обладающие соответственно одним, двумя, тремя, четырьмя и пятью свойствами, [представляют собой] пять неспецифических [форм], шестая же неспецифическая [форма] – это «только индивидуация» (самость). Это и есть шесть неспецифических [форм] развертывания “великой” [сущности], которая обладает природой чистого бытия.
- То, что выше неспецифических [форм], есть «только-знак», сущность, [называемая] «великой». В ней, наделенной чистым бытием, эти [шесть форм] развиваются до своего высшего предела 6.
При процессе инволюции они, пребывая именно в этой «великой» сущности, обладающей чистым бытием, переходят в состояние, которое не является ни существующим, ни несуществующим, ни тем, ни другим [одновременно], — в непроявленное, «лишенное знака», в первопричину (прадхана) 7. Эта [«великая», сущность] и есть трансформация [гун] в форме «только-признака», а «отсутствие признака» есть их трансформация [на стадии] «ни существования, ни несуществования».
Таким образом, цель Пуруши не является причиной [развертывания гун] в состоянии «отсутствия признака». Поскольку свойство быть целью Пуруши не выступает в качестве причины состояния «отсутствия признака» в начале [развертывания гун], постольку наличие цели Пуруши не может быть причиной этого [состояния]. Оно не порождено целью Пуруши и потому называется вечным 8.
Что касается трех специфических состояний [гун], то свойство быть целью Пуруши и выступает их причиной в начале [развертывания], а поскольку эта цель есть инструментальная причина [их проявления], то они называются невечными.
Гуны, однако, хотя и обретают в [соответствующей] последовательности все [упомянутые] свойства, не исчезают и не возникают 9. Они проявляются, как бы наделенные свойствами порождения и разрушения в силу того, что конкретные [эмпирические] формы, внутренне присущие гунам, обладают [свойствами] разрушения в прошлом и возникновения в будущем.
[Для пояснения сказанного рассмотрим] пример: «Девадатта становится бедным.
— Почему?
— Потому что его коровы умирают. Бедность его – следствие смерти коров, но не следствие разрушения его собственной формы [существования]». Аналогичное рассуждение [применимо и к конкретным эмпирическим формам].
[Состояние] «только-признака» непосредственно связано с [состоянием] «отсутствия признака». Будучи тесно связанным с ним, оно тем не менее отличается [от него], ибо последовательность [развертывания гун] не может быть нарушена. Точно так же и шесть неспецифических [форм], тесно связанных с «только-признаком», отличны от него ввиду неизменной последовательности [развертывания гун]. Подобным же образом элементы и органы чувств, связанные с неспецифическими [формами, в то же время] отличны от них.
Как было сказано ранее, нет [какой-либо] иной сущности сверх специфицированных [форм], поскольку специфицированные [формы] в другие сущности не преобразуются. Что же касается преобразования их качественной определенности, свойств и состояний, то это будет рассмотрено в дальнейшем 10. Видимое, [таким образом], разъяснено. Следующая [сутра] имеет целью определение собственной формы видящего, [то есть Пуруши].
Вадим Запорожцев: Еще раз афоризм.
Ученик: “Специфические и неспецифические, только признак и отсутствие признака – суть формы развертывания гун”.
Комментарий Вадима Запорожцева: Чтобы быстренько объяснить этот афоризм, мы должны фактически еще раз пробежаться по тому, что из себя представляет другая половинка этой Вселенной – энергия. Мы помним, что все, что мы только можем встретить в этом мире, состоит из двух частей: либо сознания, либо энергии. И вот здесь рассматривается эта вторая половинка – энергия.
Энергия, которая бывает в разных вибрационных состояниях – в более грубом состоянии, в более тонком состоянии – фактически формирует все, начиная от пространства, заканчивая вот этой грубой материей. И по своему свойству энергия – присутствие способности вечно трансформироваться. То есть если мы видим кусок материи, который нам кажется вечным и неподвижным, например пирамида Хеопса: сколько тысяч лет простояла и, кажется, будет стоять вечно. Но ничего нет вечного в мире энергии. Даже если мы рассмотрим самую инертную материю, самую, казалось бы, никогда не изменяющуюся, то все равно это всего лишь вопрос времени, поскольку любая материя трансформируется.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Потому что это энергия. А у энергии, если говорить бытовым языком, такое есть свойство – меняться. Конкретный процесс, как этот мир творился, мы уже, в общем-то, рассматривали. Но я повторю. Есть так называемые тонкие элементы, есть грубые элементы. Есть грубые пять элементов, из которых сделана вся эта Вселенная. В системе йоги это общее мировоззренческое подразделение: земля, вода, огонь, воздух (эфир), пространство. И это как бы проявление в грубой форме более тонких принципов проявления – так называемых танмантр.
Когда берется энергия и окрашивается неким определенным образом, то получается энергия в каком-либо вибрационном состоянии. Об этом достаточно трудно говорить, это некая степень абстракции, но распознавать энергию в такой форме, с одной стороны, может наше обоняние. С другой стороны, если такая энергия с такой вот окраской, что называется, грубеет или находится в состоянии тамаса, это приводит к тому, что возникает элемент земли. Аналогично есть энергия, которая окрашена в такую вибрацию, что, как правило, все импульсы энергии в такой характерной вибрации мы воспринимаем как вкусовые потоки информации. Если эти вибрации сделать более грубыми, то возникает вода.
Ученик: А что значит “сделать более грубыми”?
Вадим Запорожцев: Если они проявляются в модусе или состоянии тамаса. Но, понятно, возникает не какая-то конкретная вода и не какая-то конкретная земля, а само состояние, если угодно, степень конденсации энергии, степень уплотнения. В состоянии жидкости жидкость может быть вода, а может быть спирт. Но подразумевается под “водой” не чисто вода, а само состояние… водообразное.
Итак по оставшимся пяти элементам. Самый последний элемент, самый для нас труднопонимаемый и фантастический – это элемент пространства. Так вот, если взять энергию и окрасить ее в некую очередную вибрацию, и заставить ее проявляться в грубой форме, то получится наше физическое пространство. Например, пространство этой комнаты. Но, с другой стороны, все импульсы, которые характеризуются примерно той же самой окраской, проходят у нас по каналу информации слуха. О чем это говорит? Это не значит, что мы слышим напрямую танматры! Нет. Но мы ощущаем… Вот скажи, что такое звук для нашего физического органа чувств – уха?
Ученик: Это колебания воздуха.
Вадим Запорожцев: Это колебания воздуха, да. Но они сделаны… какая-то частота там определенная, окраска, вибрация. У нас внутри там какой-то механизм. Барабанная перепонка начинает вибрировать, импульс в дальнейшем передается уже по нервному волокну, а внутри нервного волокна, ничего, понятно, не вибрирует. Но этот импульс передается с такой же окраской, с такой же частотой. Я уж не знаю, как это сказать. Передается в наш разум, в наш манас. И как только приходит информация вот с такой характерной окраской звуковой, не конкретного звука, а вообще звуковой окраской, то это идет через тонкий орган восприятия звука и непосредственно через манас в буддхи. Мы начинаем воспринимать Вселенную. Так вот, есть состояния неких окрасов энергии, которые проявляются в тонком, а есть те, которые проявляются в грубом. Те или иные из них окрашены состоянием тамаса (инерции), состоянием активности (раджаса) и состоянием саттвы, и они тоже порождают различные вибрации.
Наши органы чувств, наше тело, в конце концов, даже наш буддхи тоже состоит из этих пяти элементов, но исключительно в состоянии саттвы. Тоже достаточно сложная, вероятно, конструкция. Говорить об этом очень захватывающе, очень интересно, здесь есть, над чем поразмышлять, какие аналогии провести, но у нас пока просто нет на это времени. Потому что, в конце концов, это всего лишь, как там было сказано, прадхана. То есть это проявление внешнего мира, которое с началом цикла появилось, развернулось, а в конце цикла растворится, свернется и уйдет.
Итак, с одной стороны, есть сознание, которое высвечивает и которое неизменно. С другой стороны, есть энергия в разных ее ипостасях – вечно меняющаяся. И сознание, фактически статическое, высвечивает вечно меняющуюся энергию.
Ученик: А как пространство меняется?
Вадим Запорожцев: В каком смысле?
Ученик: Если пространство – это всего лишь энергия…
Вадим Запорожцев: Хороший вопрос! Сейчас вышла новая книжка современного физика. Джентльмен приехал из Америки, привез сюда на английском. Но, говорят, есть такая и в русском переводе. Это современное представление физиков о картине мира. Совершенно захватывающе! Я не буду сейчас пересказывать, но есть такая гипотеза, что в момент большого взрыва, когда образовалась наша Вселенная, не было ни пространства, ни времени. Подчеркиваю, это точка зрения физиков. Это не йогические манускрипты.
Мы (я имею в виду людей, которые изучают йогу) находимся в привилегированном положении: с одной стороны, есть возможность почитать какое-то наследие древних мудрецов, но оно в некотором смысле необоснованное. Они просто так говорят, они как-то примерно обосновывают, но не до конца. Потому что часть знаний просто потерялась. С другой же стороны, есть точка зрения современной физики, которая настолько каждый свой шаг выверяет и основывает на вполне конкретных достижениях, что можно проверить и перепроверить.
Так вот, такая гипотеза есть, что в момент взрыва образовалось все, в том числе и пространство. Фактически сам взрыв – это достаточно такое трудно представляемое явление: не было пространства, а потом оно стало расширяться. Представь себе, что наша Вселенная взорвалась сколько-то миллиардов лет назад, и после этого пошла граница возникновения пространства. То есть пространство расширяется как бы в отсутствие пространства. Нам это очень себе тяжело представить. Но по результатам достаточно современных выкладок (математических, в первую очередь, потому что физика идет на ощупь с помощью аппарата математики), даже сейчас наша Вселенная, спустя миллиарды лет, до сих пор продолжает расширяться. Каждую секунду пространство расширяется, расширяется и расширяется. Вот такова одна из точек зрения.
Ученик: В отсутствие пространства?
Вадим Запорожцев: Да. В отсутствие пространства – то что нам очень тяжело даже представить себе.
Ученик: Но это уже что-то такое за пределами…
Вадим Запорожцев: За пределами нашего разума, который мыслит внутри. И по большому счету понять это мы можем, когда начнем пользоваться уже не разумом, который тоже своего рода порождение пространства.
В принципы устройства разума уже включено пространство само по себе, и он не может принципиально “прыгнуть выше головы”, выше того, на чем построен. Считается, что ни один робот никогда не станет умнее, чем его создатель – человек. Вот точно так же и здесь. Возникает соблазн применить эту же самую гипотезу к тому, чего наш разум не может понять, в том числе, что такое пространство и время.
Вот здесь еще такой аспект – время. Разум работает и в пространстве, и во времени. Он уже запаздывает. Тем не менее, йоги принесли кое-какое знание об этом. А как мы получаем знание? Мы получаем знание косвенно, с помощью математических выкладок. Не напрямую мы познаем, не так вот: мы открыли глаза – и увидели. А с помощью математических выкладок. И приходим к тому, что было космическое яйцо, сверхточка сжатая, которая взорвалась и превратилась во Вселенную. Это мы получили больше математическими выкладками, нежели размышлением об этом, понимаешь?
Так вот, о чем я хочу сказать. Эта граница пространства и времени и сейчас расширяется. Но, если можно только лишь отнести такое понятие как “сейчас” к той, другой, точке за пределами этой Вселенной, где нет еще ни пространства, ни времени, понимаешь?
Это такая абстракция, от которой начинает “клинить” наши мозги. Это, по всей видимости, некие такие рубежи, начиная с которых разумом мы, вероятно, больше не будем оперировать. Он просто перестает работать.
Ученик: Пространство можно ведь применить только по отношению к объектам? Да? Или может вне объектов пространство существовать?
Вадим Запорожцев: Да, это тоже хорошие моменты. А что же такое вообще есть пространство?
У меня друг есть, не знаю, где он сейчас. Он – физик. Сейчас как-то судьба нас развела с ним. Помню, была одна задача: надо было в колбе получить вакуум. Не просто вакуум, который легко получается, а то, что называется “физический вакуум”. То есть такой вакуум, которого нет даже на орбите Земли, потому что там это относительный вакуум. Там какое-то количество частиц на какой-то объем все равно летает. Очень разреженно, но есть. А эта установка позволяет создать просто немыслимый вакуум, немыслимый даже на орбите в космическом плане.
И вот в результате у нас в колбе датчик показал: все! Пространство осталось, а материи нет. Материи в обычном нашем представлении. То есть, нет фактически ни одной молекулы, ни одного атома. Конечно же, может быть, единичные летали. Но это была огромная степень разрежения. И вот я вижу перед собой: вот оно – пространство. С одной стороны, нет ничего, с другой, есть что-то. Да? Степень абстракции. И возникают такие гипотезы: а что все же там есть? Потому что, если бы там не было ничего, почему оно вот такого размера, а, допустим, не в два раза меньше? Или не в два раза больше?
Ученик: Колба?
Вадим Запорожцев: Нет-нет. Вроде нет ничего, и все-таки есть что-то. Что есть? Есть разные в современной физике гипотезы о том, что такое чистое пространство, вакуум. Одна из них – что это спонтанно возникающие так называемые виртуальные частицы и тут же самонигилирующиеся. Грубо говоря, из ниоткуда в никуда. Какую бы аналогию бы привести… Допустим, явилась частица и античастица. Вот она какое-то время посуществовала, а потом – раз! – все слилось и исчезло. И эти частицы постоянно возникают и исчезают. Они рождаются, какое-то время существуют, потом сливаются и исчезают. Но рядышком, в другом месте, еще возникло. Так вот, фактически пустое пространство, с этой точки зрения, рассматривается как не пустое, а заполненное этими виртуальными частицами, которые рождаются и исчезают. И, понятно, что это уже какое-то свойство, если угодно, плотности этих частиц, выше которой их нельзя создать. Именно поэтому, допустим, литр вакуума – это литр вакуума, литр пустоты, а, допустим, не наперсток пустоты. Потому что, соответственно, там какая-то уже геометрия привнесена, и ты даже эти виртуальные частицы не можешь сжать меньше определенного объема. Но это опять же размышления физиков.
Это все колоссально интересно. Это настолько интересно, что я, если честно, просто в панике: когда я включаю телевизор и смотрю передачи, я вдруг понимаю, что нас кто-то сознательно держит в черном теле… Точнее, мы сами себя, скорее всего, держим в черном теле. У нас какая-то лабуда с утра до ночи по телевизору идет. Лабуда откровенная! А все открытия науки, достижения человечества, они вообще на втором плане, вроде как их и нет. Причем я даже сравниваю каналы западного телевидения с нашими. Так вот наши – это какая-то серая убогость, забитая одними и теми же темами: там отопительный сезон начался, тут Ляпкин-Тяпкин не пустил горячую воду, пятнадцать лет не могут решить такую простую проблему.
Знаешь, как во времена коммунистов было… Есть всего четыре критических сезона в течение года – это зима, лето, весна и осень. Короче, это все сейчас идет. Лучшие умы сейчас над этим работают, какие-то новые результаты возникают. Более того, какие-то физически реальные приборы на этом строятся. Я еще раз хочу подчеркнуть, не сомнительного типа ученые появляются и заявляют, что они сделали супероткрытие, а через два дня выясняется, что они шарлатаны. Я не таких имею ввиду. Такие как раз очень легко попадают на телевизор почему-то. А реальная работа, которая идет, и реальные результаты, почему-то остаются на втором плане.
Но наша жизнь, я рискну сказать, больше зависит от этого, чем от всех президентов, которых мы выбираем или не выбираем. Потому что… Знаешь, как атомная бомба заставила по-новому взглянуть на политику самих политиков. Какие бы они ни были козлы, но угроза того, что в один прекрасный день все исчезнет, заставила их думать по-другому. А сейчас до нас не доходит эта информация. В том числе эти моменты, открытия по пространству.
Что же оно? Время.
Ученик: Время – это изменение каких-то одних частиц по отношению к другим частицам.
Вадим Запорожцев: Ну, да… Давай пока не будем это рассматривать, пойдем дальше по афоризмам. Это очень интересные темы, очень.
Ученик: Но Вьяса, на самом деле, пишет… Я ничего не понимаю. Я читаю и не могу ни слова… Теряется мысль…
Вадим Запорожцев: Я понимаю. К сожалению, здесь несколько факторов. Во-первых, у Вьясы буддистская точка зрения проскальзывает. Во-вторых, это комментарий. В-третьих, это комментарий переведенный. А, в-четвертых, мало переведенный, он еще изданный так называемым научным языком.
В советской науке, пока она не развалилась – не знаю, как сейчас, – была такая добрая традиция писать простые понятные вещи запутанным и сложным языком, чтобы у непосвященного возникало впечатление чего-то непонятного и уважение немого, понимаешь? Это все связано с чисто материальными какими-то моментами. Иначе все спросят: “Ребята, чем вы все занимаетесь?” В то время как на Западе наоборот считается необходимым знания всячески популяризировать. Чем больше людей поймут твою проблему, тем больше вероятность, что ты получишь деньги на ее дальнейшую разработку. У нас было не совсем так. Здесь отпечаток, в том числе, и советской науки. И когда все эти факторы складываются вместе и заставляют тебя ничего не понимать…
Ученик: Вызывают не уважение, а какую-то пелену в голове.
Вадим Запорожцев: Нет, нет! С пятого раза, когда начинаешь читать эти тексты, они достаточно логичны. Если бы ты понимал концепцию буддизма, если бы ты понимал концепцию господствующих точек зрения на тот момент, когда писался этот трактат, комментарий Вьясы, ты бы, может, получал наслаждение от каждого предложения Вьясы. А здесь он несколько для тебя представляется вырванным из контекста.
Ученик: Слова еще какие-то… Такими вот фразами, над которыми… Вслух еще читаешь, не успеваешь мысль осмыслить. Говорит – и тут уже какая-то следующая, следующая мысль, следующее предложение, и все это накапливается-накапливается-накапливается. Такой пласт образуется.
Вадим Запорожцев: Ничего-ничего! Тренируй мозги. Это полезно. Поехали дальше.
20. Зритель есть не что иное, как способность видения; хотя и чистый, [он] воспринимает [все] содержания сознания.
Комментарий Вьясы: [Определение] «только-видение» 1 означает не что иное, как [чистую] способность видения, свободную от [каких-либо] конкретных спецификаций. Этот [Зритель, то есть] Пуруша, обладает рефлексивным знанием буддхи, [или психического]. Он не тождествен буддхи и не абсолютно отличен от него. [Рассмотрим это подробнее].
Итак, он не тождествен [буддхи].
— Почему?
— Ввиду наличия познанных и непознанных объектов 2 буддхи непрерывно изменяется. То, что его объекты — корова и т. п. или горшок и т. п.— оказываются познанными или непознанными, свидетельствует о его изменяемости. С другой стороны, свойство объектов быть всегда познанными делает очевидным неподверженность Пуруши изменению.
— Почему?
– Поистине невозможно, чтобы буддхи как объект для Пуруши был бы то воспринимаемым, то невоспринимаемым. Таким образом, установлено, [что все], выступающее в качестве объекта для Пуруши, всегда является познанным. Отсюда [следует, что Пуруша] не подвержен изменению. Более того, буддхи [всегда существует] для цели другого, поскольку он функционирует в результате соединения [различных причин], тогда как Пуруша [существует] для собственной цели.
Итак, буддхи имеет природу трех гун, поскольку он определяет [свойства] всех объектов, и, [следовательно], обладая природой гун, не является одушевленным, [то есть он лишен чистой энергии сознания]. Пуруша же — «наблюдатель» гун. Поэтому он не тождествен [буддхи].
– В таком случае [можно] допустить, что он отличен [от буддхи].
– Он не абсолютно отличен.
– Почему?
– Потому что Пуруша, хотя и чистый, [то есть не обладает конкретными спецификациями], воспринимает [все] содержания сознания. Он видит эти содержания сознания как принадлежащие буддхи. Наблюдая [деятельность] буддхи, он проявляет себя [так], как [если бы он был] буддхи, хотя и не является им по своей сущности. В этой связи сказано, например: «Энергия того, кто наслаждается, не подвержена изменению и не поглощается [объектами]. Когда она кажется поглощенной изменяющимся объектом, она как бы соответствует способу его деятельности. И так, только вследствие схожести с деятельностью буддхи, [как бы] обретшего форму чистого сознания, она понимается как развертывание знания, не специфицированного деятельностью буддхи» 3.
Вадим Запорожцев: Еще раз сам афоризм прочитай.
Ученик: “Зритель есть ни что иное как способность видения; хотя и чистый, он воспринимает все содержание сознания”.
Комментарий Вадима Запорожцева: Мы уже по большому счету рассмотрели и этот аспект. Но еще раз давай быстренько пробежимся. У нас есть наше “Я”, наша Пуруша, которая обладает таким свойством, как сознание. Лучи сознания высвечивают все то, что находится в буддхи. И наше “Я” отождествляет себя с буддхи, отождествляет себя со своим представлением, которое в этом же буддхи и формируется, и поэтому кажется, что “Я” соединено с буддхи, что “Я” привязано к телу посредством буддхи.
Но на самом деле это все не так. Связь их – только ассоциативная. Реальной связи нет. Пожалуй все! Поехали дальше.
Ученик: Я еще хотел спросить… “Я”, или Пуруша, как здесь обозначается, все время отождествляют с таким процессом, как зрение: “видимый”, “видение” или “наблюдать”, “зритель”. Но это не то же самое, что процесс смотрения физический?
Вадим Запорожцев: Да, это аналогия. Она, может быть, наиболее близкая к некоему процессу из нашей обычной жизни. Что значит видимое? Когда я вижу, я вроде как не участвую ни в чем, а просто воспринимаю. Точно так же и свойство сознания – воспринимать, просто воспринимать, делать известным то, с чем оно соприкасается. А так как наше сознание, если так можно сказать, соприкасается с буддхи, пронизывает буддхи своими лучами… Даже слово “лучи” не подходит… То есть достаточно его присутствия в буддхи, чтобы оно постигало все, что происходит в буддхи. Точно так же, как если бы мы смотрели в буддхи и видели все, что там творится.
Но здесь это не смотрение, а просто способ постижения. Ведь когда я что-то слышу, я ведь тоже воспринимаю, но только в другом окрасе. Так и здесь: наше сознание проявляет это совокупное свойство – знать, что происходит в буддхи, высвечивать или, если угодно, выслушивать, или ощущать все, что происходит в буддхи, или видеть все, что происходит в буддхи – то есть полностью получать информацию о том, в каком состоянии находится буддхи. А когда говорят “смотрит”, это наиболее простая близкая аналогия, и не более того.
Ученик: Но, к сожалению, отождествляют…
Вадим Запорожцев: Да, конечно же. В этом-то и проблема. Если бы мы подобрали правильные слова для этого процесса, если бы это можно было в принципе сделать, мы бы в следующую секунду разотождествились. Если мне говорят истину и я ее самоосознаю – все: я просветлился! Пойдем дальше.
21. Сущность видимого [состоит в том, чтобы служить] его цели.
Комментарий Вьясы: Видимое предстает в качестве объекта деятельности Пуруши, которая проявляется как [способность] видения; таким образом, сущность видимого [состоит в том, чтобы служить] цели Пуруши. Это и есть его, [то есть видимого], внутренняя сущность, – таков смысл [сутры].
Поскольку внутренняя сущность [видимого состоит в том, чтобы] быть объектом восприятия для другого 1, то при осуществлении цели – опыта и освобождения – оно [более] не воспринимается Пурушей. Вследствие потери собственной формы происходит ичезновение видимого, но оно не исчезает [для других].
– Почему [это происходит]?
Комментарий Вадима Запорожцева: Здесь опять же продолжение той же самой темы. Я ее по-другому перефразирую.
Для чего, собственно, нужен весь этот видимый мир? Тоже, кстати, где-то имеет отношение к неким тантрическим моментам, согласно которым весь этот видимый мир сделан для того, чтобы рано или поздно Пуруша познала саму себя. То есть с точки зрения йоги Патанджали, вся эта задумка грандиозная была направлена на то, чтобы рано или поздно Пуруша познала сама себя. А для того, чтобы познать саму себя, она, как человек с костылями, не умеющий ими пользоваться, совершает несколько обходной маневр. Она сперва не может вообще ни за что зацепиться и хватает первую попавшуюся вещь, с которой может отождествиться. То есть наше “Я” посредством своего сознания хватается за первую попавшуюся внешнюю вещь, с которой может отождествиться. Потом эта вещь в результате долгой эволюции трансформируется, очищается и превращается в то, что называется буддхи. Это то, за что Пуруша схватилась.
Вот она увидела, схватилась, привязалась и самоотождествилась. Так она не могла бы даже сказать, где и за что. Не было привязки, не было точки отсчета. Это, знаешь, как если тебе скажут, что есть клад: двадцать метров прямо, тридцать метров направо, там рой и откопаешь. А ты спросишь: “А от чего мерить? От чего, от какой точки мерить?” И это отсутствие точки отсчета приводит тебя в состояние обескураженного непонимания. Вот примерно та же самая вещь и здесь: все эти картинки Вселенной, вообще всего-всего мира, они скорее обескураживают Пурушу, или душу, или наше “Я”. Оно смотрит вовне и не может привязаться, вообще не может понять, где верх, где низ, где оно, где не оно. И оно хватается хоть за что-то стабильное, а потом начинает это что-то стабильное развивать. Это как бы внешнее, потом это внешнее превращается в то, что называется наше буддхи, потом возникает представление о внешнем мире посредством того, что точная копия возникает в этой буддхи, а потом наступает вот это состояние, о котором ты сегодня спрашивал: когда “Я” погружается в само себя или исчезает из буддхи представление о самом себе.
Ошибочное представление о Пуруше, которое Пуруша себе приписывает и точная копия которого возникает в буддхи, после процесса разотождествления из буддхи фактически исчезает. Все растворяется. И для буддхи, для Пуруши, для “Я” исчезает все, весь внешний мир исчезает. Потому что о внешнем мире наше “Я” может сказать и говорит, только лишь пользуясь тем слепком или той картинкой, которую оно увидело в буддхи. Но для остальных живых существ оно не исчезает. Поэтому йог, который достиг просветления, и заявляет перед тем, как окончательно выйти из этого мира, что весь мир исчез. “Я не вижу вокруг, – как говорил Рамакришна, – никого кроме Бога. Кого я могу учить, если я везде вижу Бога? Я не вижу разницы”. Что еще я могу здесь делать, если здесь нет разделения? Если есть один Бог? И потом он исчезает, он исчезает в высшем просветлении.
Ученик: Что это значит?
Вадим Запорожцев: Он становится на очень высокую ступеньку, не исчезает в нашем понятии нигилистическом, знаешь, ни во что, в прах, а он поднимается на более высшую ступеньку. Внешне как будто куда-то делся вроде.
Так вот понятно, что для него, для Рамакришны в тот момент, когда он говорил: “Я ничего не вижу, кроме Бога”, – он действительно ничего не видел, кроме Бога. Но для всех окружающих его людей мир оставался. Оставался мир феноменов, и они отнюдь не видели везде Бога. Они чувствовали, скорее, проявление Бога в самом Рамакришне нежели вокруг него. Это примерно из той же серии. Когда человек освобождается, то с его личной точки зрения Вселенная исчезает. И это справедливо. То есть он становится победителем Вселенной. У него есть какое-то представление о Вселенной, и он расширяется до размеров этого, а потом выходит за пределы Вселенной. Но другие существа, у которых осталось буддхи нерастворенное, продолжают вариться в этой каше до тех пор, пока они сами не достигнут такого же состояния. Идем дальше.
Понятно? Нет? С трудом?
Ученик: Да…В общем и целом понятно.
Вадим Запорожцев: Давай, если вопросы, задавай их. Если нет, то поехали.
Ученик: – Мозги уже, я не знаю…
Вадим Запорожцев: Мозги едут, да. Мозги будут ехать. Но это первый, так сказать, заход. Такие трактаты за один раз не изучаются, ты понимаешь, да? Это первый заход – знакомство. Потом придет время, ты еще раз над ним поразмыслишь, понимаешь? Но надо все равно с чего-то начинать.
Ученик Просто сложно просто написано. Другие мне более понятны…
Вадим Запорожцев: Ничего-ничего. С трудными тоже надо уметь работать.
22. Хотя оно исчезло для того, кто осуществил [свою] цель, но не исчезло для других – в силу свойства быть общим.
Комментарий Вьясы: Хотя видимое исчезло для одного пуруши, который осуществил свою цель, однако оно не исчезло для другого пуруши по причине свойства быть общим [для всех]. Видимое перестало существовать для мудрого Пуруши, но не для лишенных мудрости субъектов [опыта], которые еще не реализовали [свою] цель 1. Таким образом, [видимое] становится для них объектом действия – видения – и обретает собственную форму через посредство [внутренней] формы другого. И поэтому в силу того, что способность видения и способность быть видимым обладают свойством вечности, [их] соединение объясняется как не имеющее начала [во времени]. Об этом было сказано: «Вследствие безначальной связи субстанций [существует] также и безначальная связь [одних] только-качеств».
Следующая сутра призвана объяснить смысл соединения.
Комментарий Вадима Запорожцева: Давай-ка мы остановимся на смысле этого афоризма. Я попытаюсь его объяснить не только в рамках классической теории йоги Патанджали, но и согласно некоторым воззрениям непосредственно нашей Школы.
Итак, мы помним, как была образована вся эта Вселенная. Абсолют трансформировался до уровня Господа Бога. То есть была высшая реальность, нечто непостижимое изначально, еще до того, как была сделана вся эта Вселенная, до того как возникли пространство и время. И не было тогда ничего, кроме Абсолюта. Я буду называть это Абсолютом. Тяжело здесь подобрать названия, потому что в Упанишадах и у ведической традиции это просто называется – “То”.
Ученик: Брахман так называется?
Вадим Запорожцев: Говоря “Брахман” мы подразумеваем присутствие хоть каких-то… не то что качеств, но наметки качеств есть. А когда мы говорим слово “То”, мы как бы чем-то указываем на что-то, не называя его. Мы не говорим о нем ровным счетом ничего, кроме одного факта, что оно “там” есть. Поэтому, когда я буду говорить об изначальном, я буду тоже иногда придерживаться слова “То”. Причем “То” не в смысле чего-то бездушного, неодушевленного, что просто существует, а в смысле первопричины – того, благодаря чему и из чего потом произошла вся Вселенная.
Так вот, То сделало гигантское сознание и гигантскую энергию, и эти изначальные гигантские сознание и энергия превратились в то, что называется нашим миром, нашей Вселенной. А внутри этого мира, внутри Вселенной, этого гигантского сознания и гигантской энергии, отделились небольшие кусочки – это то, что мы называем отдельно взятыми живыми существами, Пурушами, Атманами. Вследствие долгой-долгой трансформации эти существа превратились в людей. Но при этом осталось и гигантское сознание, и гигантская энергия – то, что в простонародье называется Господом Богом.
Еще раз: было То, был Абсолют. От него отделилась часть. Из этой части появилось как бы “Я” Господа Бога. Когда мы говорим “Господь Бог”, мы подразумеваем хоть какие-то качества. Когда мы говорим “То”, мы лишь указываем на то, что это было; никаких качеств при этом не подразумевая, это запредельные качества. Как бы мы ни превозносили качества Господа Бога, Вседержителя, который управляет всем.
Ученик: Когда мы говорим “Господь Бог”, подразумевается абсолютное сознание?
Вадим Запорожцев: Да, огромное абсолютное сознание, с огромной абсолютной энергией. То, что сделало, весь мир. Весь этот мир – это фактически энергия Создателя в той или иной ее трансформации. Значит, он сам – это большое его сознание. Когда мусульманин молится Аллаху или христианин Отцу Небесному и так далее и так далее, то под этим подразумевается вот это гигантское сознание. Но еще выше стоит То.
То есть это как бы Бог вне качеств. Но на самом деле, между ними разницы-то нет. Это лишь та часть этого мира, которую мы называем Господом Богом, или еще в йоговском названии – Ишварой.
Есть такое понятие Ишвара.
Ишвара – это как бы законодатель, тот, кто управляет Вселенной. Так вот, от этого большого Ишвары есть маленькие отделения – то, что называется человеком. И рано или поздно, когда человек методом йоги достигает определенного уровня, для него исчезает Вселенная. Потому что это маленькое, проходя разными путями, достигает точки изначальной – Того, Абсолюта вне качеств. И поэтому для этого человека, если так можно говорить, вся Вселенная исчезает. Как только человек достигает определенного уровня духовного развития, он говорит примерно следующее: “Я больше никого не вижу, кроме Бога”. А потом и Вселенная сама в нашем привычном смысле исчезает для него. Он вдруг понимает, что не он для Вселенной был, а Вселенная была для него. Акцент меняется. И все растворяется.
Понятно, что этот человек освобождается окончательно и бесповоротно, он становится абсолютно свободным. Но изначальный Ишвара, который был, остается. И остаются еще миллионы-миллионы-миллиарды других душ, которые были. Они-то ведь остаются. Они-то ведь никуда не деваются. Очень интересная здесь логическая связка. Знаешь, как это было у коммунистов? Победа – построение коммунизма в отдельно взятой стране, да? Это, по-моему, концепция Ленина была. Маркс говорил, что коммунизм придет сразу, везде, одновременно – такой апокалиптический вариант, да? То есть везде, на всем Земном шаре, в одно прекрасное утро или день наступит коммунизм. В более поздних разработках того же Ленина говорится, что нечего ждать всего Земного шара, а можно построить коммунизм в отдельно взятой стране. Через социализм. В йоге можно провести ту же самую аналогию, только здесь она работает: не надо ждать, пока просветлится весь мир, ты можешь просветлиться сам. И лично для тебя этот мир исчезнет.
Ученик: Вот смотри, что здесь интересно. Да, это, конечно, все понятно и логично, но подразумевается, что человек, который достигает такого уровня, обретает статус самого Господа Бога? То есть в полноте воплощает это все, и ему становится подвластна вся эта энергия?
Вадим Запорожцев: Именно так, да.
Ученик: И все его качества? Тогда он может поменять этот мир, как-то воздействовать на других?
Вадим Запорожцев: А-а, я понимаю, куда ты клонишь. Почему те души, которые достигли высот многие тысячелетия назад, не изменили этот мир к лучшему? К этому сводится твой вопрос завуалированный?
Ученик: Если … абсолютно всё, то почему же он этого не делает?!
Вадим Запорожцев: Справедливый вопрос. Кажется, что Бог всемогущий, но он что-то не всё видит. Но те души, которые прошли этот путь и достигли конечной цели, почему же они ничего не изменили, хотя у них все в руках?
Вот что я хочу тебе сказать: изменили! Изменили. По этой-то причине и изменили. По этой-то причине по большому счету йога и работает. По этой причине все духовные знания работают. Требуется всего лишь одно. Требуется по большому счету твое желание это получить.
Ученик: Здесь смысл, наверное, мне кажется, в том, что каждый человек имеет эти качества Абсолюта. Вот он хочет быть каким-нибудь животным …
Вадим Запорожцев: Абсолютно точно, да.
Ученик: Что Бог не может щелкнуть пальцем и сказать ему: “Всё! Вот, всё!”?
Вадим Запорожцев: А смысл? Тогда зачем была вся эта задумка? Понимаешь? Задумка, когда она была сделана, должна сработать. Но вопрос твой очень хороший.
Ученик: Он хороший в каком плане?
Вадим Запорожцев: Он ближе к нашей Школе, к объяснениям нашей Школы, чем может показаться. Потому что таким образом ты можешь очень легко установить связь с предыдущими учителями.
Они достигли этого уровня. И это не значит, что они ушли и им плевать на тех, кто здесь остался. Нет, они оставили после себя по максимуму, они максимально изменили этот мир. Так было всегда: как только человеческая душа начинает смотреть в сторону духовности, тут же начинает приходить помощь, тут же начинает приходить знание, тут же начинают приходить люди – в общем, вся эта “катавасия” мгновенно начинает работать. Единственное, что требуется от души человеческой, – чтобы он просто этим интересовался, чтобы он просто стремился к этому, чтобы он просто смотрел в этом направлении. Понимаешь?
Наш мир сбалансирован. Каждая секунда – потенциальная секунда просветления. Секунда, которую с тобой мы сейчас здесь прожили, ничем не отличается от секунды, когда Будда просветлился или когда все эти великие йоги просветлились, – ничем принципиально не отличается. То есть все необходимые условия, которые были тогда, остались сейчас, и они будут всегда. В этом плане мир сделан очень хорошо. Господь Бог, он хорошо сделал мир.
Но с другой стороны, каждый из людей – это Господь Бог в миниатюре, но который начал искажать этот мир. И поэтому весь негатив, с которым мы сталкиваемся, что это за негатив, с чем мы сталкиваемся? Мы сталкиваемся, в общем-то, с искажениями, которые вносят другие души, другие человеческие души. То есть они немножко искажают этот мир. Ну, а дальше идет закон кармы: что посеешь, то пожнешь.
Те в некотором смысле нелицеприятные картины, которые иногда творятся в мире, по очень большому счету – порождение нашей же собственной энергии и нашего же собственного сознания. Поэтому когда мы боремся… Вот, например, политический лидер. Всю свою жизнь он посвятил улучшению жизни, боролся. Ему казалось, что он боролся с какими-то там экстремистами, фашистами, капиталистами, уж не знаю, с кем. Но по большому счету он боролся сам с собой. Потому что то, с чем он сталкивался, было порождением его же самого, но только ранним. Это сложная картина причины и следствия.
Ученик: Да, каждый видит то, что он посеял …
Вадим Запорожцев: Да, поэтому здесь такой и ответ… Какой является Вселенная? Пессимистическая она или оптимистическая? Это бессмысленный вопрос.
Знаешь, спрашивают, чего в мире больше: добра или зла? Горя или радости? Это вопрос бессмысленный по той причине, что Вселенная, она как бы подстраивается. Что породил, то и получишь. Если долго-долго-долго порождал ситуацию, чтобы было зло, то ты с ним сталкиваешься и тебе надо противодействовать ему, чтобы его искоренить. Но получается, что ты искореняешь его, в первую очередь, в самом себе. Точно так же и добро. Если стремишься к добру, то Вселенная предстает перед тобой непрерывным праздником. Это ты сам породил! Вселенная в этом смысле подчиняется. Она всего лишь подчиняется.
Поэтому есть задачи, вопросы, на которые наш разум не отвечает. И одна из таких задач, из таких вопросов, это является ли наш мир пессимистичным, является ли он адом или тюрьмой, где все-все страдают, или это место для праздника и радости жизни. Ответить на этот вопрос разум никогда не сможет. Это уровень выше разума. Здесь работают только высшие духовные знания. Это, кстати, один из таких моментов, где впервые человек сталкивается с неразрешимым вопросом…
Вернемся к афоризму. Так вот для йогина, который методами йоги начинает практиковать, не существует зла.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Потому что зла нет у него внутри. Зла нет снаружи. Все, что йогин видит, он видит лишь как игру Бога, как причину и следствие. Он видит, что каждый поступок возник не просто так, а был результатом предыдущей причины, которая его порождала. То есть он видит не отдельно взятый кусочек – то, что мы видим, а видит всю перспективу. И с чего это началось, почему это пришло к этому, куда это уйдет в дальнейшем. И вот для него мир становится все более и более радостным, он негативную карму заменяет позитивной кармой, а потом отказывается и от этой позитивной кармы. Потому что это все равно всего лишь уровень нашего мира. А есть еще высший уровень. И вот он выходит туда, и мир как бы исчезает для него. Но он не исчезает для оставшихся людей. Для него лично он исчез, он с этим миром может делать все, что угодно. Он может проходить сквозь стены, он может материализовать какие-то предметы, потому что он уже на другом уровне. Но для других существ, которые еще не поднялись до этого уровня, весь этот мир остается со всеми его жесткими ограничениями и моментами.
Я иногда сам себе задавал вопрос. Читаю книжку про какого-нибудь там индуса-йога, вот он описывает, как он в тридцатых годах сидел в Гималаях, просветлялся, по воздуху летал. А я при этом думаю: блин, в этот же самый момент у нас в лагерях сидели миллионы людей, и каждый день их убивали совершенно страшными методами. То есть в этом плане даже фашистские концлагеря “отдыхают”. Там, во всяком случае, была машина по убийству, а здесь была машина по издевательству: там прежде чем убить тебя еще прогоняли так, что… Так вот, я для себя спрашивал: как же такое может быть? В одну и ту же минуту, на одной и той же планете один испытывает колоссальную радость и счастье, а другие – ад? Да ад даже с этим сравниться не может! И я никак не мог понять, почему это так. Когда обычно мы читаем про какие-нибудь зверства инквизиторов, мы думаем: “Но это же было в пятнадцатом веке. Что об это говорить? Все были такие”. Но когда мне сейчас говорят, что в это же самое время есть, например, рабы – люди, которых хватают в рабство, даже в самых цивилизованных странах, в Европе. Совершенно безумные ужасающие истории начинают всплывать в наше время, не в пятнадцатом веке. В наше время происходят совершенно чудовищные преступления. Как такое может быть? Как это соотносится? Как Вселенная терпит это? Когда будто есть один мир и есть другой мир.
Это достаточно сильные вопросы. А ответ на них по большому счету заключается вот в этом афоризме: когда человек идет, для него лично исчезает все это. Но это не исчезает для всех остальных. До тех пор, пока они сами не пойдут в этом направлении. Вот такой смысл.
Ученик: А полной недвойственности человек достигает только когда он до уровня Абсолюта, до уровня вот этой точки поднимается?
Вадим Запорожцев: Да, абсолютно точно.
Ученик: Тогда уже по-настоящему нет разницы между сансарой и нирваной, майя полностью растворяется?
Вадим Запорожцев: Нет. Понимаешь, на самом деле нам трудно об этом говорить, я даже не хочу на эту тему говорить, потому что говорить о той точке, об Абсолюте, о Том, мы не можем, пока мы оперируем разумом. Мы на самом деле, как детишки, которые модели строят: вот, как оно может быть. Поэтому одинаковые сансара и нирвана – это, с одной стороны, то же самое, с другой стороны, здесь свои моменты, и это немножко из другой школы. Это больше методы быстрые, это не классический подход Патанджали. Я не хочу, чтобы мы путались. Давай сейчас классический подход Патанджали рассмотрим, а потом уже все остальные. Поехали дальше!
23. Соединение есть причина постижения внутренней сущности [того, что есть] способность быть собственностью и способность быть господином.
Комментарий Вьясы: Пуруша-господин связан с видимым, [то есть] своей собственностью в целях видения. То, что является восприятием видимого в результате такого соединения, есть опыт, а то, что является постижением внутренней сущности Видящего, есть освобождение.
Соединение [имеет место, пока не наступает] прекращение действия – видения; поэтому видение называется причиной разъединения. Видение и отсутствие видения представляют собой пару противоположностей 1, поэтому отсутствие видения называется причиной соединения.
Видение здесь не выступает причиной освобождения. Уничтожение оков [достигается] именно вследствие отсутствия незнания. Это и есть освобождение. При наличии видения исчезает отсутствие видения, которое и есть причина оков. Поэтому видение, то есть знание, называется причиной абсолютного разъединения.
– Что же такое «отсутствие видения»? Есть ли это преимущественная сфера деятельности гун? Или же это невозникновение «первосознания», которое «предъявляет» объекты владельцу способности видения, когда при наличии видимого отсутствует сам акт видения? Или же это свойство гун иметь [собственную] цель? Или же это неведение (авидья), устраненное вместе со своими мыслительными содержаниями и служащее семенем для появления своих мыслительных содержаний? Или же это проявление формирующих факторов (санскар) в их движении, после того как они угасли в состоянии покоя?
Относительно [последнего] было сказано: «Первопричина, пребывающая только в состоянии покоя, не может быть первопричиной, ибо она не производит изменение форм. Точно так же, если она пребывает только в состоянии движения, она не может быть первопричиной ввиду вечности изменения форм». Поскольку она действует и в том, и в другом качестве, она и получает в обыденном смысле название первопричины, но не по иному [основанию]. Аналогичное рассуждение [применимо] и к другим воображаемым причинам 2.
Некоторые полагают, что отсутствие видения и есть именно способность видения, как это следует из шрути: «Деятельность первопричины имеет целью выявление себя самой». Пуруша, обладающий способностью познавать все познаваемое, не видит до начала развертывания [первопричины]. В свою очередь, видимое, способное служить причиной всех следствий, в таком случае не воспринимается.
Другие полагают, что отсутствие видения есть свойство обоих 3. При этом видение, будучи внутренней сущностью видимого, нуждается в Пуруше [как содействующей причине], когда она становится характеристикой объекта. Точно так же и отсутствие видимого, не будучи внутренней сущностью Пуруши, нуждается в видимом [как содействующей причине], когда оно проявляется как характеристика Пуруши.
А иные объясняют отсутствие видения только как знание на основе восприятия 4.
- Все это — умозрения, которые встречаются в шастрах. Такое многообразие умозрительных построений имеет [тем не менее] общий предмет — соединение индивидуальных «я» и гун.
Что касается соединения индивидуального сознания со своим буддхи, то…
Ученик: И дальше следующий афоризм.
Вадим Запорожцев: Еще раз афоризм этот прочитай.
Ученик: “Соединение есть причина постижения внутренней сущности того, что есть способность быть собственностью и способность быть господином”.
Комментарий Вадима Запорожцева: Опять же я не хочу здесь давать комментарии на комментарии Вьясы. Давай мы с тобой рассмотрим еще раз вот эту ситуацию с освобождающейся душой и со всем, что может быть видимо, то есть всей нашей Вселенной, с точки зрения механизма, о котором уже Патанджали писал и который мы уже рассматривали.
Итак, мы помним, что Пуруша обладает двумя качествами, то есть не обладает (она не обладает никакими качествами), а проявляется по двум качествам. Одно из этих качеств – сознание. Это сознание высвечивает все, что находится в буддхи. До тех пор, пока Пуруша отождествляет через свое сознание себя с буддхи, есть видимое. Как только вследствие эволюции, вследствие практики йоги буддхи срабатывает как зеркало и Пуруша видит саму себя светом своего же собственного сознания, если так можно сказать, то все видимое исчезает. В этом смысле мир как бы нереален. Как только это случается, весь мир исчезает.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Потому что мир, который воспринимает каждый человек, как мы уже говорили, – это всего лишь та картинка, которая вырисовывается в нашем буддхи. Каждый человек, сидит ли он или что-то делает, не знает, какой мир на самом деле. Он знает только то, что нарисовано на экране буддхи. А буддхи рисует некую картину в соответствии с тем, что приносят органы чувств.
Ученик: То есть это все фильтруется, обрезается?
Вадим Запорожцев: Фильтруется, обрезается, отрабатывается, – в общем, искажается. Возникает картинка, которую Пуруша наблюдает в буддхи. И Пуруше кажется, что весь мир есть. Но как только Пуруша рассоединяется с буддхи, перестает обращать на него внимание, то и весь видимый мир исчезает подобно телепередаче. Вот включен телевизор, мы смотрим “Клуб путешественников”, и нам кажется, что мы вместе с автором где-то путешествуем. Но стоит нам нажать на кнопочку и выключить экран, экран погаснет, и весь мир исчезает. Вот примерно такая же ситуация и здесь. А все остальное – уже непосредственно игра ассоциаций.
Если мы что-то видим и если в нашем же собственном буддхи имеем представление о себе самих как о теле, о разуме, о чувствах и отождествляемся с ними, то мы видим весь этот мир и игрока в этом мире, то есть нас самих. Как только мы перестаем смотреть на буддхи, мы разотождествляемся с этим представлением, с этой виртуальной куклой внутри буддхи – с той куклой, которой мы считаем самих себя.
Вот мы считаем, что у меня есть тело, у меня есть разум, у меня есть чувства. Почему это так? Потому что в моем буддхи нарисована картина мира через органы чувств и плюс еще нарисована картина себя самого, кем я самого себя считаю. Я себя считаю этим телом, этими чувствами, этим разумом, и Пуруша отождествляется с этой картинкой. Но одна картинка зависит от другой картинки. Внешний мир как-то развивается, и он может на меня действовать, он может меня вовлекать в какие-то процессы, и я буду говорить: “Это все объективно”. Возьмем ситуацию. Поймали меня какие-нибудь враги, накачали меня наркотиками, и я начал выбалтывать им все тайны. Почему? Я говорю: “А как иначе? На меня подействовала другая часть Вселенной в виде какой-то химии или еще чего-нибудь”. Но это как бы два игрока одного уровня, одного плана. Однако это заблуждение. Это заблуждение лишь уровня, когда буддхи больше не работает, когда сознание высвечивает свое собственное “Я”. Тогда эта игра уходит на второй план, исчезает. А до этого эти все взаимоотношения подчиняющегося либо подчиняющего, наблюдателя либо наблюдения – все проходит фактически в буддхи.
Вот почему во многих школах, я уже об этом говорил и еще раз повторю, считают, что все есть разум. Что все вокруг – это всего лишь игры разума. И в известном смысле это так. Но опять же только до определенного уровня. С одной стороны, сказать так мы можем, только разотождествившись с разумом, с буддхи. Но до этого момента говорить так мы не имеем права.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Да потому что мы от этого зависим! Знаешь, какое право может говорить человек о Господе Боге, если он в него не верит? Логическое чисто построение.
Ученик: А я хотел спросить… Мы на семинарах изучали читту. Есть такое понятие. Как оно здесь участвует? То есть это способность – читта или пространство буддхи? Как его сюда включить?
Вадим Запорожцев: Скорее, и то, и другое одновременно. Но это отдельная тема. Это как бы способность в буддхи высвечивать… То есть это как бы сама функция. С другой стороны, это очень тонкая функция, она напрямую зависит от сознания. Это инструмент сознания, который оперирует внутри буддхи. То есть в буддхи есть эти картины, но этого мало. Их же еще надо как-то там…
Ученик: Нужную найти?
Вадим Запорожцев: Здесь работает сознание посредством читты. Но это очень грубое объяснение. Давай, попозже это обсудим.
Ученик: Вот такой еще вопрос. Если с помощью методов йоги очистить в буддхи все впечатления, то ведь сознание может смотреть на само себя? Буддхи будет служить таким зеркалом, в котором сознание увидит само себя? А сознание может смотреть через буддхи на этот мир как будто через чистое зеркальное стекло?
Вадим Запорожцев: Абсолютно правильно. Ты абсолютно правильно подметил, что когда все это очищено, то сознание смотрит и на мир через буддхи, и мир представляется уже совсем в другом виде. Это уже другой мир. Вопрос только один есть маленький. Но сперва вот что…
Когда такое происходит, перед йогом поистине предстает фантастическая картина, когда буддхи чистое и он видит реальность. К нему приходит много способностей – то, что называется сверхспособностями. К нему приходит мудрость, к нему приходит знание этого мира просто вдоль и поперек. Но здесь я должен небольшую ложку дегтя в эту идеалистическую картину подлить.
Дело в том, что до тех пор, пока мы вообще в принципе пользуемся разумом, самим этим фактом мы уже ограничиваем реальность. Самим фактом, что мы используем разум. Причем не нашим мутным сереньким разумом, а разумом величайшего йога, который отточил его, все органы чувств открыл сознанием. И все, конечно же, фантастично, все совсем по-другому, но все равно: если применяется разум, хоть и очень тонкий, но шторки на реальность накладываются. Реальность невозможно увидеть с помощью разума, чтобы разум на эту реальность не повлиял. Какая же остается последняя ограничительная черта в разуме, которая работает даже у йога, очистившего досконально все? Вот эта способность ахамкары, вот эта способность разделять. Разделять. То есть он, в общем-то, видит реальность, но продолжает… Само функционирование разума подразумевает разделение. Вот такой есть нюанс.
Ученик: А когда без разума, когда сознание направляется на реальность?
Вадим Запорожцев: Непосредственное постижение, минуя что бы то ни было? Некоторые это называют как бы прямым, вот такое слово… Прямое подключение к информационному полю. Звучит очень свирепо, но где-то передает смысл. Что постижение идет не посредством косвенных каких-то методов восприятия, через органы чувств, через разум, а неким прямым способом, от сознания – к сознанию. По большому счету, от личного сознания человека к сознанию Господа Бога, который, конечно же, дает картину целиком и без искажений. То есть это как возможность взглянуть на мир не своими глазами, а глазами Господа Бога. И это уже уровень вне разума. Уже как бы непосредственно.
Тяжело говорить на эти темы. По известным причинам: нам нужен хоть малейший личный опыт подобных переживаний, чтобы хоть какая-то зацепка в голове была, чтобы мы интуитивно начинали понимать, о чем речь. Но когда хоть малейшее переживание есть такого, знаешь, духовного, сверхчувственного, то тогда это все, конечно же, очень интересно, очень захватывающе и интуитивно наталкивает на… В общем, ты уже начинаешь понимать, о чем говорилось. Даже не разумом, а, действительно, чем-то более.
Ученик: Интуиция, получается свойство уже не разума, а сознания? Да? То, что называется интуицией?
Вадим Запорожцев: Да. Но видишь как, здесь вот, пока мы находимся в теле человека, интуиция-то интуицией, но чтобы ввести это все в уровень нашего понимания, то все равно должна сработать тончайшая энергия. К человеку приходит интуитивное знание, но он его облекает в словесную форму, он говорит: «Не ходи по этой дороге, ходи по этой дороге». Самим фактом, что к нему пришло знание, а он его облек в форму, хотя бы форму слов, говорит о том, что это уже не интуиция, а то, что с помощью интуиции получено в разуме. То есть там несколько ступенчатый такой подход. И самая большая проблема – это перевести.
Ученик: Искажение?
Вадим Запорожцев: Искажение. Без искажений невозможно перевести – можно с минимальными искажениями или с наиболее четкими аналогиями. Вот почему йогу, как правило, объясняют всегда некими притчами, некими ситуациями из жизни, некими аналогиями. Потому что по-другому все равно нельзя. Знание-то интуитивное, невербальное, но толчок приходится передавать уже на уровне слов и каких-то мыслей, понятий, описаний. Вот книжку можно написать.
Ученик: А все равно в разум это доходит сначала. Все равно как бы первое – разум. Он должен схватиться, и он доходит до какого-то предела и все: с этого предела через разум человек перескочит и интуитивно осознает какие-то…
Вадим Запорожцев: Как тебе сказать… Разум – хороший помощник. Даже когда работает интуиция.
Представь себе, что у тебя был на заводе главный инженер. Прекрасный специалист. Вот он работал-работал, довел модель какого-нибудь истребителя до совершенства, а дальше натолкнулся на тот момент, что надо строить истребители по-другому принципу. Там надо какой-нибудь антигравитационный двигатель ставить. Придумать он его уже не может, и он вызывает какого-нибудь академика. То есть академик в этой схеме – это интуиция. Академик не будет заниматься у тебя вот этой вот работой на заводе. Он дает идею и передает ее главному инженеру, а главный инженер ее уже воплощает в жизнь железа, если можно так сказать. Вот примерно та же самая ситуация: интуиция дает нам это все, но чтобы облачить это в некую такую форму, чтобы мы могли с этим оперировать внутри нашего мира, внутри нашего разума, то есть что-то конкретное говорить, здесь все равно включается разум. То есть разум доходит до высшей своей точки, после чего становится самым надежным и хорошим инструментом. Очень хорошим, очень надежным, ты можешь поручить ему любую работу, и он ее прекрасно сделает.
Вот есть такая аналогия. Потому что без него, без разума, ты не можешь оперировать внутри этой Вселенной. Раз уж ты погрузился в эти глубины, тебе и батискаф нужен такой, который может работать. В виде этого батискафа и представляется наш разум, а человек, который сидит внутри этого батискафа, – это, если угодно, интуиция, которая посредством разума как-то здесь объявилась…
Ученик: А как научиться слушать интуицию или развить это чувство? Чем чаще обращаешься, тем сильнее это приходит?
Вадим Запорожцев: Это отдельный большой вопрос из раздела Раджа-йоги.
Просто иногда можно подменять какие-то свои галлюцинации интуицией. Здесь тонкий вопрос. Это не такая техника, что, вот, написал – и пожалуйста. Это вопрос достаточно длительных практик. Потому что сразу прыгнуть на степень абсолютной чистоты смысла невозможно. Поэтому у тебя, допустим, двадцать процентов… Вот будет приходить тебе, допустим, какой-то сигнал: двадцать процентов чистой интуиции, восемьдесят процентов твоих галлюцинаций. У тебя должна быть мудрость отфильтровать. Потом, конечно, процент может изменяться. Уже не двадцать, допустим, а сорок. Но все равно всегда есть помехи.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Ну, не до конца мы очистили разум, тело. И с этим надо обращаться. Поехали дальше!
24. его причина – неведение.
Комментарий Вьясы: [Неведение – это] след бессознательного впечатления, обусловленного ложным знанием, – таково значение [данного понятия]. Буддхи, пропитанный следами прошлых впечатлений от превратного знания 1, не постигает [истинной сущности] Пуруши, хотя это является целью его деятельности, и возвращается к выполнению своей [обычной] функции. Однако тот [буддхи], который приходит к постижению Пуруши, достигает цели своей деятельности. Функция его исчерпана, отсутствие видения устранено, и, поскольку причин оков больше не существует, он не возвращается [к выполнению своей прежней функции].
В этой связи некий [оппонент] рассказывает притчу об импотенте, к которому обращается глупая жена. Она говорит: «О, мой господин! Моя сестра имеет детей. Почему же я не имею?» Муж-импотент отвечает: «Мертвый, я произведу тебе потомство». Так и это наличествующее в настоящий момент знание не ведет к прекращению деятельности сознания. Какова же надежда на то, что оно вызовет его в будущем?
Тот, кто близок к статусу учителя, отвечает на это [возражение]:
«Разве освобождение не есть именно прекращение [деятельности] буддхи? Это прекращение [достигается] вследствие устранения причины – отсутствия видения. А отсутствие видения, которое служит причиной оков, устраняется благодаря видению».
Здесь освобождение есть прекращение [деятельности] сознания. Почему же у него [возникает] ошибочное представление, которое [ни на чем] не основано?
Итак, страдание, которое должно быть устранено, и его причина, именуемая «соединением», объяснены вместе с условиями [их деятельности].
Теперь рассмотрим, что такое высшее избавление 3.
Вадим Запорожцев: И еще раз афоризм.
Ученик: «Его причина – неведение».
Комментарий Вадима Запорожцева: Ситуация в следующем. До тех пор, пока наше сознание не обладает видением Пуруши, пока лучи сознания не направлены на само наше «Я», на саму нашу Пурушу, существо пребывает в этих оковах незнания, оковах порабощения, оковах обусловленности. И по большому счету является рабом.
И тут же возникают совершенно конкретные вопросы: хорошо, если у нашего Пуруши есть два качества, вернее, проявляется оно в двух качествах, одно из которых – сознание, которое высвечивает все, что находится в буддхи, то почему бы этому Пуруше с самого начала не высвечивать все, что находится в Пуруше, а не направлять это на буддхи? Почему бы, не вовлекаясь в эту всю катавасию из рождений и смертей, с самого момента своего начала существования, тут же не просветлиться и не выйти из этой Вселенной? Зачем весь этот сыр-бор? Зачем вся эта пляска с перерождениями, с долгими механизмами оттачивания буддхи, чтобы оно стало как зеркало и отразило лучи сознания в сторону Пуруши? Почему этого не произошло с самого начала? В чем причина того, что мы смотрим в сторону буддхи? Почему это так?
И здесь можно достаточно вольно сказать: причина – в неведении, можно смотреть не в сторону буддхи.
Ученик: Что такое неведение?
Вадим Запорожцев: Неведение… Когда начинается освобождение? Освобождение начинается тогда, когда устранено неведение. По большому счету, единственное препятствие или причина, отделяющая нас от освобождения, – это, как ни странно, неведение. Мы смотрим не туда. Не в ту сторону, если так образно говорить.
Здесь тогда был такой момент возражения: хорошо, раз мы смотрим не в ту сторону и продолжаем смотреть не в ту сторону, что и как может нас заставить посмотреть обратно, то есть в сторону самого себя, в сторону Пуруши? Если мы смотрим в противоположную сторону, как мы можем повернуться обратно?
Здесь такая аналогия: мы, проходя определенный процесс, этим процессом удаляем неведение. Как только неведения удалены, как только все затемняющие факторы убраны, то ничего не мешает, если грубо говорить, этому сознанию увидеть само себя. Повернуться и увидеть само себя. Но опять же слово «повернуться» подразумевает какое-то телодвижение: мы должны как-то повернуться.
Понятно, что каждая аналогия хромает. Но она и наталкивает на мысль.
Вот еще такое объяснение. Нам надо взлететь вверх, а мы бегаем по кругу в плоскости. Кто-то может сказать: «Да какая разница?!» Как бы вы ни бегали, в сторону йоги вы бегаете или в сторону антийоги вы бегаете, или еще как-нибудь побежите, какая разница? Вы все равно бегаете в плоскости. Как беганьем в плоскости вы можете взлететь вверх? Это достаточно, с точки зрения прямолинейной логики, серьезный вопрос. Но на него и ответ следующий: по большому счету наша способность взлетать несколько отличается от нашей способности бегать в плоскости; бегая в плоскости, мы удаляем наше неведение. Как только наше неведение удалено, мы вдруг в себе обнаруживаем способность летать, обнаруживаем, что мы всегда умели летать, умеем летать и можем это сделать в любую секунду. И в эту же секунду улетаем. Понимаешь? Это не что-то привнесенное. Это то, что в нас уже заложено, и мы этим не пользуемся только по одной причине: этот клад окутан туманом неведения. Мы смотрим в облако тумана и думаем: «А что туда идти?» Но как только туман рассеивается, и мы видим этот клад, мы, конечно же, туда идем. Вот так, если объяснять достаточно быстро смысл.
Ученик: Но если направляешь внимание вовнутрь себя, в какое-то внутреннее пространство свое, ты там видишь всего лишь темноту. Глаза закрываешь и темно там, какие-то мысли начинают всплывать, тебя начинают отвлекать от сосредоточения…
Вадим Запорожцев: Послушай меня. Ты закрываешь глаза и направляешь вовнутрь, но ты в этот момент как направлял свое зрение в буддхи, так и направляешь. Вот у тебя большое поле буддхи, да? Есть деревья, вся наша Вселенная. А есть человечек, с которым ты себя отождествляешь. И когда ты закрываешь глаза и направляешь внимание вовнутрь, ты, грубо говоря, заглядываешь вовнутрь этого человечка, который все равно находится в буддхи. Ты не поворачиваешь взгляд в сторону Пуруши, понимаешь? Вот в чем здесь фокус-покус! Даже когда человек сел, закрыл глаза, сосредоточился, направил свой взор вовнутрь и начал прислушиваться, что-то постигать, то ему кажется, что он направил свой взор в сторону своего «Я». Но на самом деле он направил этот свой взор на картинку в буддхи в сторону внутреннего человечка, который буддхи вырисовывает в виде того образа, кем мы себя считаем. Понимаешь?
Но это все равно очень полезное упражнение.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Потому что, если хорошенько вглядеться в этот образ нас же самих, который мы сами же построили и начинаем в него смотреть, то можно увидеть, что, в общем-то, этот образ из себя ничего не представляет. Вот это нас может натолкнуть на мысль все-таки на «посмотреть на смотрящего»! Понимаешь?
Есть такое выражение – «посмотреть на смотрящего». Когда мы закрываем глаза и смотрим, даже вовнутрь себя, мы все равно, не смотрим на свое «Я». Есть источник, откуда смотрится, и есть цель – во что смотрится. А тут несколько другая ситуация, тут не вовнутрь и не снаружи. Мы смотрим и не вовнутрь, и не снаружи, а мы смотрим на смотрящего. Мы смотрим на то, ну, если угодно, где эти лучи сознания. То есть где это сознание? Это вещь не… Это что-то такое, отчего начинает иногда просто дрожать тело, понимаешь? Начинает автоматически выполняться пранаяма, человек обливается потом, пытаясь ухватить это. Понимаешь? У него просыпается кундалини и все-все-все-все. Но это все, с его точки зрения, – побочное, не имеющее к нему отношения. То есть самим фактом, что он пытается это выяснить, идут автоматически все-все-все остальные йоги.
Организм начинает «колбасить и плющить», прошу прощения за сленг, именно таким образом, как это надо было бы сделать в йоге.
У Шанкарачари есть по этому поводу такой афоризм: «Вдох – это когда приходит мысль: Я – Брахман, и ничто иное». То есть ты расширяешься до Брахмана, и это вызывает вдох. А выдох – это когда мы заглядываем в себя и понимаем, что я – не разум, я – не чувства, я – ничего-ничего. Это автоматически приводит к выдоху. Мы как бы – фить! – из этого выходим, да? И он считает, что когда человек так думает, это – настоящая пранаяма, а все остальное – для дебилов неразвитых, которым надо сидеть, как-то дышать и так далее. А для знающего человека сама мысль: «я – Брахман…» и так далее – там целая серия есть, когда он думает: я тот-то тот-то, – происходит вдох; когда думает: тот-то и тот-то, происходит выдох, когда: «я есть», то, останавливается дыхание. Состояние кивелла или кивала – состояние без дыхания. Вот это он называет действительной пранаямой. Про всю остальную другую пранаяму он говорит, что это так – для незнающих людей, тупых. В известном смысле он прав.
Так вот, здесь та же самая ситуация: осознать, даже посмотреть в сторону смотрящего – это что-то вне мысли, вне времени. Тебя сразу выбрасывает. Вот это подразумевается.
Ученик: Но это возможно сделать, только когда эта иллюзия очищена, что ли?
Вадим Запорожцев: Да, вопрос тогда возникает. А зачем тогда вообще что-либо делать, если этим ничего не достигается? Да? Ну, формально.
Я уже отвечал на этот вопрос. Как в древних трактатах сказано, по-моему, в Упанишадах, невозможно Пурушу, Атмана познать ни йогой, ни размышлениями, ни молитвой, ни мантрами, ни чтениями книг, ни посещениями святых мест, ни благотворительностью, ни почитанием предков, ни еще миллионом двадцатью пятью тысячами всех добродетелей, которые существуют. Ни одной из этих добродетелей невозможно понять, познать Пурушу, невозможно познать Атман, невозможно познать свое собственное «Я». Невозможно!
Вопрос тогда: а как же возможно увидеть Атман? Ответ такой: Атман видят только те, кому Атман сам себя показывает. То есть если он себя тебе покажет, ты его увидишь. А если не покажет, ни одним из этих действий ты никогда его не увидишь. Даже не приблизишься к нему. В том смысле, что это не такая деятельность: сделал в два раза больше практик – в два раза сильнее увидел. Ничего подобного. Но если ты делаешь эти практики, если ты занимаешься благотворительностью, занимаешься йогой, тем-сем-пятым-десятым, вот тогда вероятность, что Атман тебе покажет, возрастает. Понимаешь?
Здесь присутствует очень тонкий момент чего-то неуловимого, и я иногда это называю «античистоган». Знаешь, у нас все построено в этом мире на деньгах. То есть платишь за музыку – музыка играет. А вот тут такая граница чистоты. Приходит какой-нибудь бизнесмен, прочитавший книгу по йоге, и говорит: «Ребята, это так классно – летать по воздуху и проходить сквозь стены, и читать мысли конкурентов! А потом увидеть еще и свой собственный Атман. Вот я вам сейчас выложу определенное, энное, количество баксов, но чтобы с гарантией!». Понимаешь? «Чтобы обязательно я это все увидел, почувствовал и познал». И что ему сказать? Ему можно сказать: «До свидания, дорогой. Гарантий никаких». Может быть, проходить сквозь стены ты научишься. Читать мысли конкурентов ты научишься. Летать по воздуху ты тоже научишься. Но вот чтобы познать Атман – не поможет. То есть это невозможно купить. Это невозможно купить в принципе. Невозможно подкупить Атмана. Можно что угодно купить. Можно купить целую библиотеку по йоге, да? Можно нанять целый институт каких-нибудь профессоров, которые тебе будут все это разобъяснять, тебя учить и так далее, и так далее. Но это вовсе не гарантия, что ты познаешь свое «Я», свою Пурушу. Потому что есть вот эта промежуточная, если угодно, пустыня чистоты. Он захочет тебе показаться – он покажется. Не захочет…
Ученик: То есть это спонтанный процесс?
Вадим Запорожцев: Понимаешь, то же самое, что Господа Бога пытаться заставить что-то сделать.
Ученик: Вероятность просто повышается, если ты…
Вадим Запорожцев: Если будешь делать так, то он на тебя, может быть, обратит внимание.
Ученик: А если не будешь?
Вадим Запорожцев: А если не будешь, то, понятно, шансы, хм, резко сокращаются.
Ученик: Здесь как раз вопрос плоскости …
Вадим Запорожцев: Абсолютно точно! Как из плоскости выйти туда, вверх. Когда мы ходим в плоскости, мы по большому счету не приобретаем никакого качества, которое позволяло бы нам летать вверх.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: А его не надо приобретать, оно уже у нас есть. Мы должны просто, ходя по этой плоскости, осознать, что оно, это качество, есть. Хождение в плоскости нам в определенный момент (если мы будем определенные круги нарезать) позволит нам понять эту способность летать. И на тот момент, когда мы ее познаем, когда исчезнет неведение, мы тут же просветлимся, улетим. Нет реальных препятствий, которые надо преодолевать. Их нет! Поехали дальше.
25. Избавление есть отсутствие соединения вследствие отсутствия [неведения]; это – абсолютная обособленность Видящего.
Комментарий Вьясы: Отсутствие соединения буддхи и Пуруши, [то есть] окончательное устранение оков, имеет своей причиной отсутствие неведения, – таков смысл [сутры]. Это избавление и есть абсолютное обособление Видящего, то есть бытие Пуруши в несмешанном состоянии, [когда он] более не соединяется с гунами.
При прекращении [действия] причины страдания наступает прекращение страдания, то есть избавление. Тогда Пуруша пребывает в собственной форме – так сказано.
Что же является средством достижения [этого] избавления?
Вадим Запорожцев: Еще раз прочитай.
Ученик: “Избавление есть отсутствие соединения вследствие отсутствия неведения. Это абсолютная обособленность Видящего“.
Комментарий Вадима Запорожцева: Мы уже на эту тему много раз говорили. Еще раз.
Что такое есть освобождение, что такое избавление? Что такое выход из плоскости вверх? Да это как раз и есть тот момент, когда сознание вместо того, чтобы смотреть на буддхи, и самоотождествляться с буддхи, перестает на него смотреть. А начинает смотреть на Пурушу или поглощается самим же Пурушей.
И вот как только это происходит, во-первых, весь внешний мир исчезает для отдельно взятого йога. Это отдельно взятая победа. То есть в этом смысле йог не может… для него, всё: игра закончилась. Закончилась Вселенная. Он победил Вселенную. Он вышел из этой игры победителем. Она для других, может быть, продолжается. Но он выходит также и за пределы времени, поэтому там даже вопрос времени: “как долго” или “как скоро” –тут же отпадает.
Всё: как только сознание перестает светить на буддхи, на наш разум, а начинает светить на наше “Я”, – разотождествляется. В этот момент приходит освобождение. Не раньше. Если есть хоть малейшая привязка к буддхи, тогда весь этот внешний мир не исчезает. Тогда еще окончательного освобождения нет.
Ученик: Это и называется “самадхи”: когда сознание вдруг светит само на себя, “Я” себя осознало во всей полноте? То есть самадхи – это глубокое состояние сосредоточения?
Вадим Запорожцев: Дело в том, что понятие “самадхи” имеет несколько другой оттенок.
Самадхи – это сосредоточение. И самадхи необязательно, когда говорят, что йог “сидит в самадхи”, “ушел в самадхи”, – это вовсе необязательно значит, что сейчас лучи его сознания направлены на его Пурушу. Это значит лишь одно: лучи его сознания сконцентрированы на чем-то в очень и очень большой мере. И если в этот момент в буддхи этого йога есть какая-то мысль – одна (был миллион мыслей, как волн на озере; когда обычной жизнью человек живет, более или менее, у него миллион всяких мыслей). Но вот йог сел и сосредоточился, и все эти волны исчезли, и осталась, допустим, одна большая волна. Вот йог находится в самадхи. Но это как бы самадхи с качеством. Он сосредоточен на этой большой волне, на какой-то одной, очень серьезной, допустим, мысли. И говорят, что йог находится в самадхи, но в самадхи с качеством – так называемая “сагуна”.
Ученик: Это с качеством. А если без качества?
Вадим Запорожцев: Если без качеств, то это “ниргуна”. А без качеств – это всё: когда он направился в сторону своего “Я”.
Ученик: Тогда это то, что называется нирвикальпа-самадхи, ниргуна-самадхи?
Вадим Запорожцев: Сагуна и ниргуна… Когда остается последняя эта мысль (как говорится вот в этих текстах), она, в первую очередь, отнесена к Ишваре, то есть в качестве объекта для размышления выступает Ишвара, или, попросту говоря, Господь Бог. И когда сосредоточение на Нем, на Ишваре, с качествами, то это сагуна.
А если сосредоточение на Нем как на изначальной точке, на изначальном, то есть на том, что мы называем “То”, то это ниргуна.
Но это эквивалентно тому же самому. Ниргуна – когда наше же сознание поглощается нашей же Пурушей. Разницы нет. В этом смысле нет разницы, слился ли ты с Абсолютом или ты познал свое собственное “Я”. Вот такая здесь логика.
Ученик: Потом, когда человек может выйти из этого состояния самадхи, он уже все равно освобожденный?
Вадим Запорожцев: Да. После этого называется “дживанмукти”. То есть человек, который освобожден при жизни.
Ученик: Достаточно только один раз взглянуть на свое “Я” – и всё: ты уже освобожденный? Уже никак не действует на него внешний мир, что ли?
Вадим Запорожцев: Нет, там очень интересная ситуация. Логически она объясняется примерно так: человек после этого сжигает все семена кармы, а вот развернувшаяся карма, она как бы доигрывается. Человек возвращается в то же самое тело, в те же самые условия и доигрывает вот эту карму, которая была развернута до момента, когда он выпал в самадхи.
Ученик: Но не совершает новой больше?
Вадим Запорожцев: Он перестает делать дальнейшую карму, и, более того, все предыдущие семена, которые в нем были и ждали своего момента, – все сжигаются. Поэтому человек продолжает жить, ждет, пока его тело (а мы помним, что тело – это всего лишь наша карма) само себя не изживет. Как только она (карма, тело) сама себя изживет, тело с этой души просто свалится, как ненужные лохмотья старой одежды, и в этот момент совсем не будет никаких абсолютно зацепочек к этому миру. Как правило, в момент смерти йог окончательно просветлевается.
Вот почему иногда, когда ты будешь читать про выдающихся религиозных деятелей, в Индии не пишут, что такой-то Свами умер. Это на самом деле считается дурным тоном. Потому что он, что, обычный человек, чтобы просто вот так взять и ласты склеить? Дуба врезать? Да? Нет! Обычно пишут такую фразу: он ушел в махасамадхи. Подразумевалось, что свою карму он уже сжег, а тело просто ждало момента смерти, чтобы этот человек окончательно вышел в махасамадхи и больше не возвращался в этот мир. То есть он просто ждал момента смерти. Он не захотел портить праздник жизни всем окружающим, дождался, когда вечеринка закончится, и спокойненько ушел, не хлопнув дверью, так сказать. Но опять же это по желанию. Некоторые при жизни уходят в махасамадхи и не возвращаются из него. Для внешнего наблюдателя это равносильно, что человек просто умер.
Правда, здесь тоже такой любопытный момент. Умер-то он, может быть, и умер, но при этом какие-то необычные явления иногда происходят. Допустим, его тело, может чуть ли не полгода вообще не разлагаться. В общем, миллион разных светопреставлений могут сопровождать это явление. Нам трудно об этом судить. Но смысл в том, что человек достигает состояния, когда больше зерен кармы нет, а новую карму он в принципе не производит. Что такое карма? Это причины будущей обусловленности. Но один раз увидев самого себя, он уже сжигает эту обусловленность раз и навсегда, остается только то, что уже было развернуто, и ждет какое-то время, чтобы изжить себя…
Знаешь, иногда во время войны, я тут фильм смотрел, едет мрачный немецкий танк и в него кто-нибудь из пушечки – ба-бах! – танк взорвался, уже уничтоженный, но по инерции продолжает двадцать метров еще ехать, потом останавливается, пушка у него опускается, дым идет, а бедные немцы, которые чудом остались живы, быстренько из башни удирают, пока это все не взорвалось. Вот примерно та же самая и здесь ситуация: всё, кармы уже нет, карма уничтожена, и она только по инерции какой-то разворачивается, движение еще идет, чтобы потом окончательно остановиться. Вот такой смысл.
Ученик: Я, знаешь, что еще хотел спросить… Когда человек выходит в это состояние, как такое происходит, что потом к святым обращаются и они каким-то образом отвечают? Человек достигает вот этого состояния Абсолюта, точки. А как такое происходит, что потом с ним контактировать можно?
Вадим Запорожцев: Общаются, да. Но, видишь, они достигают состояния сверхвозможностей. Они достигают состояния, равного состоянию Господа Бога. Они фактически ничем уже, по большому счету, не отличаются от Него, то есть они вдруг вспоминают, что они всегда и были Господом Богом. Но каждый из них дошел какой-то определенной тропинкой до этого состояния. И если по следам этой тропинки кричать, то ты находишь более для себя персонифицированный образ обратиться к Господу Богу, понимаешь?
Если мы рассматриваем святого, который окончательно просветлился, например Рамакришну, я более чем убежден, что это был Бог. Ни больше, ни меньше. Хотя это, может быть, звучит совершенно шокирующе для современного человека, да? Так вот, он пришел в этот мир в какой-то своей форме, и он ушел, но оставил за собой след, тропинку. И если по этой тропинке идти, то проще добраться до Бога, если угодно. Докричаться таким образом. Если даже какой-либо великий святой и не достиг абсолютного растворения в Боге, но поднялся на очень близкую ступень, уже, может, для нашего разума не понимаемую, все равно он оставляет после себя след. И, обращаясь к нему, мы тут же получаем ответ.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Потому что, конечно же, человек, поднявшийся в духовном развитии, он по определению готов помогать всем, вся и всегда. Это по определению. Иначе быть не может. Другое дело, что есть такой закон. Они все ненавязчивы. До тех пор, пока ты сам к нему не обратишься, пока ты внутри себя не сформируешь… не сформулируешь этот, если угодно, запрос, он не будет тебя доставать своими какими-то навязчивыми нравоучениями. Вот здесь в явочном порядке. Потому что ты, по большому счету, от него ничем не отличаешься. Ты такой же Господ Бог. Но ты какое-то время решил повалять дурака в этом мире, и он не будет мешать твоей игре. Зачем? Если ты тоже Бог, но, правда, валяющий дурака. Однако если в твою игру будет входить такой момент, чтобы обратиться к этому святому, тогда – да. Понимаешь? Воля здесь оределяет. А иначе это будет навязывание.
Ученик: То есть его образ, его жизнь, его какие-то примеры жизненные, являются таким каналом, по которому ты можешь достучаться, да?
Вадим Запорожцев: Да, конечно. Как след. Вот человек ушел в горы по снегу, а следы остались. По этим следам можно также дойти. Поехали дальше!
26. Средство избавления – неколебимое различающее постижение.
Комментарий Вьясы: Различающее постижение 1 есть знание (фундаментального] различия саттвы и Пуруши. Однако это [постижение] неустойчиво, если ложное знание не устранено. Когда ложное знание, [сведенное] к состоянию прокаленного на огне семени 2, более не способно плодоносить, тогда поток различающих содержаний сознания, принадлежащих саттве, которая стряхнула с себя раджас аффектов и пребывает в состоянии высшей ясности и в осознании высшего господства, становится незамутненным. Это различающее постижение, будучи неколебимым, и есть средство избавления. Благодаря ему ложное знание приходит в состояние прокаленного на огне семени, то есть оно не способно более плодоносить.
Таким образом, это средство избавления и есть путь освобождения.
Ученик: “Средство избавления – неколебимое различающее постижение“.
Комментарий Вадима Запорожцева: Итак, мы продолжаем эту тему. Вопрос в том, как же нам избавиться, как же нам разотождествиться, что ли, или отделиться от нашего буддхи, от нашего разума? Каким образом мы можем достигнуть состояния свободы? Причем, я здесь хочу подчеркнуть, я люблю вот так подчеркивать, чтобы это знание перешло из раздела академических знаний…
Знаешь, есть академическое знание. У тебя есть трактат. Есть какие-то общие сухие логические выводы. И вот, кто-то что-то там доказывает, выводит. Мне это не очень нравится, потому что я считаю, что все должно быть привязано к жизни. Но и здесь вот тоже, тот же самый вопрос. Вот мы с тобой живем, ходим на работу, что-то делаем, что-то не делаем. Мы с тобой обусловлены. Мы с тобой несвободны. Если нас накормить, мы счастливы и довольны. Если не накормить, мы уже чувствуем дисгармонию. То есть мы зависимы от тех или иных внешних условий. И если условия эти идут какой-то одной чередой, мы довольны и радостны, если другой чередой, – мы несчастны, ибо мы страдаем. То есть мы – рабы.
По большому счету, мы – рабы. Но рано или поздно мы начинаем заниматься йогой, и какую-то уж совсем грубую отрицательную карму быстро сжигаем. То есть тот факт, что сейчас добрая часть всего населения России вынуждена ходить на работу и зарабатывать себе деньги на жизнь, иначе мы все бы с голоду поумирали, – это достаточно грубая карма. Она держит всех в узде, она всех заставляет бежать. Но рано или поздно эта грубая карма уйдет, причем она уйдет быстрее, чем мы думаем. Это вот такой, может быть, самый парадоксальный вывод. Это произойдет, если не случится никакого мирового катаклизма. Потому что иногда жизнь дарит нам сюрпризы перед катаклизмами, как, например, перед Первой мировой войной, когда все шло вверх-вверх-вверх-вверх, а потом от большого ума империалисты развязали Первую мировую войну – и всё, в общем-то, скатилось.
Так вот рано или поздно в одно прекрасное утро среднестатистический россиянин вдруг поймет, что его жизнь уже в меньшей степени зависит от каждодневной работы, и он в большей степени предоставлен сам себе. Появится вот это чувство небольшое – свободы. Точнее, не “небольшое”. Сейчас этот человек, может быть, думает как о пределе мечтаний, чтобы у него было “много денег, квартира, чтоб на Багамских островах виллу имел и работал только лишь тогда, когда захочет. А лучше вообще не работать”. Да? Ведь у нас же психология какая? Посмотри передачу: все шутки, все мысли – всё направлено на одну тему: я работаю – мне плохо. Как бы мне сделать так, чтобы я бы не работал?
Вообще говоря, сама постановка такого вопроса говорит о рабской психологии.
Ученик: В каком смысле?
Вадим Запорожцев: В том смысле, что люди, которые так заявляют, – подневольные рабы. И они не понимают вообще ничего. Они считают, что работа – это наказание, что работа – это некое такое проклятье, на которое надо ходить. А если ты не будешь ходить, то миллион сразу же будет отрицательных последствий.
Да, действительно, это для людей с очень отрицательной кармой, коими мы в большинстве здесь, в этой стране, являемся, это действительно такой кнут надсмотрщика. Потому что иначе мы вообще бы докатились до скотского состояния. Но, с другой стороны, работа – это высочайшее благо, высочайшее наслаждение и высочайший смысл существования. То есть, еще не вкусив этой свободы, среднестатистический человек, он как бы отплевывается от нее. Но пойдем дальше…
Так вот очень скоро все избавятся от такой, может быть, грубой обусловленности, уже не придется так драться за жизнь, за место под солнцем. Но останутся какие-то более тонкие, тонкие-тонкие обуславливающие факторы, которые тогда выйдут на первый план. То есть тогда все уже начнут заниматься какими-нибудь произведениями искусства, ну, то, что называется более утонченными вещами. На самом деле эта несвобода будет и тогда проявляться, но только на более тонком уровне.
Пройдет еще какое-то количество времени, и если в течение этого периода свободы народ не разложится… Ведь свобода, когда ты можешь не делать ничего, – это двояко острое лезвие. Оно либо позволит тебе сделать шаг в сторону духовности, так как тебе не надо будет каждый день в поте лица зарабатывать на кусок хлеба. Либо, наоборот, ты предашься лености и скатишься на предыдущий уровень. Типичный пример тому из истории – это Римская империя, которая в один прекрасный момент достигла процветания, и все обленились разом. Ну, их тут же варвары и накрыли. Но если это будет перепрыгнуто, то последнее состояние будет состояние, действительно, очень утонченной кармы, когда разум и тело, и чувства будут абсолютно саттвические. Будет чистота, все люди будут – ангелы с крылышками, будут интересоваться духовными знаниями, будут в ясности видеть все-все-все проблемы. Но и тогда она не будут свободны.
С нашей точки зрения, с нашего сегодняшнего уровня, это будет жизнь рая: все продвинутые, все просвещенные, все понимающие, но все равно человек будет обусловлен. До тех пор, пока есть связь отождествления Пуруши с буддхи, – до тех пор человек не свободен. Как в той поговорке, это все равно будут кандалы, будут ли они сделаны из железа или инкрустированы золотом с алмазами, сияя и переливаясь на свету. Когда эти кандалы сделаны из железа, мы проклинаем их. Мы ходим на работу или нам плохо. Когда же эти кандалы сделаны из изысканных материалов, мы, наоборот, ими гордимся: “Вот, посмотри, какие у меня кандалы!” Но с точки зрения йоги, с точки зрения абсолютного освобождения, любые кандалы – это уже не свобода.
Свобода начинается только лишь в тот момент, когда мы действительно разотождествляемся с буддхи.
Ученик: Каким образом это происходит, каким образом мы можем это сделать?
Вадим Запорожцев: Сделать мы можем это, как здесь указывает в афоризме Патанджали, практикой различия. Различие здесь понимается во всех смыслах слова, но, в первую очередь, различие между Пурушей, между нашим “Я” и буддхи.
И вот Вьяса в качестве самого предельного случая рассматривает: да, когда нам плохо, у нас плохая жизнь, мы по необходимости стремимся разотождествиться с буддхи и вкусить счастья, которое находится в нашем “Я”, в нашем Пуруше. Есть такой кнут. Но, допустим, ситуация предельно крайняя. Когда человек много-много-много жизней занимается йогой или делает праведные дела, всё предстает в саттвическом виде, то есть в гуне (гуна, то есть форма проявления внешней Вселенной, если угодно). Вселенная предстает в своем чистейшем, ясном, положительном смысле, но даже в этом случае мы должны разотождествиться с буддхи. Если до этого по буддхи проходили мысли, окрашенные в тамас, инерцию, или в раджас, активность, то, даже став йогом, у которого все мысли – сплошная саттва, сплошная ясность и сплошная мудрость, даже в этом случае мы должны разотождествиться с нашим буддхи, который стал уже саттвой.
Правда, есть еще другой способ объяснения. Ведь само наше буддхи, этот разум, по своей природе, по определению сделан из чистейшей саттвической материи. По самому определению. То есть буддхи – это как раз тот орган, или тот инструмент, который был сделан из чистейшей материи. Там нет по определению примесей ни раджаса, ни тамаса, иначе бы это было не буддхи. Если бы была примесь раджаса, то это, скорее, были бы органы чувств. Если бы была примесь тамаса, то это была бы, скорее всего, грубая инертная материя. Буддхи сделан из саттвы. И отъединение от этого саттвического, очень привлекательного образа, должно быть сделано все равно. До этого момента не наступит просветление. Точнее, не то, чтобы просветление, нет, а конечное освобождение.
Вот именно в этой связи есть такая поговорка: йог сжигает сперва свою негативную карму, а затем также сжигает и позитивную карму.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Да потому что, чтобы стать свободным, надо выйти вообще из поля действия обусловленности, это кандалы на руках, они в этом смысле эквивалентны кандалам, сделанным из золота.
Или еще другая поговорка: подобно тому, если мы загнали занозу, мы берем другую занозу, вытаскиваем первую и потом выбрасываем обе. Точно так же и здесь: мы положительной кармой нейтрализуем отрицательную карму, а затем выбрасываем всю карму – и положительную, и отрицательную. И только в этот момент мы становимся свободными.
Ученик: Как же это сделать еще раз?
Вадим Запорожцев: Вопрос различия… Но, видишь, здесь различие между Пурушей и саттвой, между Пурушей и буддхи… Как сделать это различие? Чтобы подойти к этому различию, надо сперва выработать способность различать внутри буддхи.
Вот у нас есть океан буддхи, где фактически происходит все, что мы видим как мир. Мы сперва учимся способности различать внутри буддхи, а чтобы не говорить так уж совсем заумно, просто в обычной реальной повседневной жизни. Вот приходит к нам ситуация какая-то, та или иная, и мы ее анализируем. Мы различаем, почему пришло то или иное событие. И мы стараемся видеть не в каком-то узком смысле, а в более широком. Мы начинаем это все анализировать, мы начинаем это не одним махом съедать, а видеть, что являлось причиной чего.
Ученик: То есть видеть цепочку причины и следствия?
Вадим Запорожцев: Да. Что является истинным, а что является ложным. Ведь мы подобны, я не знаю… диким животным, которые выкапывают коренья и едят коренья вместе с грязью, которой они облеплены. Все подряд съедаем. И здесь мы должны прийти к этому чувству разделения. Что бы с нами ни случалось, мы должны некие иллюзии свои, как бы они не проявлялись, отсекать. Вот общественное мнение. Если общественное мнение ошибочное, но навязывается, мы должны его отсекать: “Нет, ребята, извините, это ваши фантазии”. Обсуждают сейчас клонирование. Слушаю – просто бредятина конкретная. Считается, что если воспроизвести набор атомов тела Эйнштейна, то получится Эйнштейн, понимаешь?
Ученик: Или Иисус Христос.
Вадим Запорожцев: Или Иисус Христос. Тело сделано из набора клеток, клетки из молекул, молекулы из атомов. По большому счету, если мы делаем генетическую копию в каком-то приближении, конечно, не один в один, по-хорошему мы делаем точную копию этих атомов. Вот одна копия атомов, а вот она вторая. И, понимаешь, по какой-то дурости считается, что и всё остальное будет точно такое же. Откуда это идет? Из неразличения! Считается, что человек – это набор молекул. А его сознание, его “Я”, его, если угодно, душа – всего лишь производные этих молекул. Это заблуждение, но мы попадаем в поле деятельности разного рода таких заблуждений.
Еще раз подчеркиваю, по большому счету, важно различие между нашим “Я” и даже самым, как бы тебе это сказать… самым тонким, самым привлекательным качеством в этой Вселенной. Мы можем в себе развить милосердие, всепрощение, миллион двадцать пять тысяч прекрасных качеств – таких качеств, что все будут просто восхищены. Да мы сами будем собой восхищаться. И это правильно, так и должно быть, в этом смысл эволюции. Но даже когда мы станем такими ангелами с крылышками, мы должны помнить, что все эти качества не относятся к природе нашего “Я”. Это всего лишь одежка, очень красивая, очень привлекательная и благословенная в этом мире. Имея в этом мире такую одежку, ты становишься господином этого мира. Ты делаешь все, что ты хочешь в этом мире. Но есть опять же ограничения в этом мире.
Здесь надо различать: по большому счету, достигнув очень хорошего, высокого состояния, оно все равно к нашему “Я”, к нашей Пуруше не имеет никакого отношения. И различие даже в этом. Оно приводит к освобождению. То есть мы не покупаемся даже на это, понимаешь? Поехали дальше.
27. Его мудрость предельного уровня 1 – семи видов.
Комментарий Вьясы: [Слово] «его» заменяет [выражение] «того [йогина], у которого возникло [различающее] постижение». «Семи видов» означает, что мудрость различающего, после того как в результате удаления грязи, образующей нечистый покров 2, другие содержания сознания более не возникают, становится семеричной, [то есть определяется следующими] семью признаками.
-
1. Познано [все], что следует устранить; в нем не осталось ничего, что должно быть познано.
-
2. Причины того, что следует устранить, [полностью] разрушены; в них не осталось ничего, что должно быть разрушено.
-
3. Избавление воспринимается непосредственно в йогическом сосредоточении, [именуемом] прекращение [потока сознания].
-
4. Средство избавления в форме различающего постижения стало объектом [непрерывного] культивирования. Это и есть четырехвидовое освобождение от следствий благодаря мудрости. Что касается освобождения сознания, то оно – трех видов.
-
5. Буддхи завершил свою функцию.
-
6. Гуны, словно лишенные устойчивости камни, падающие с вершины горы, стремятся к растворению в своей причине и исчезают вместе с ним, [сознанием]. И когда эти гуны полностью растворены, они не возникают вновь, ибо [им] нет применения.
-
7. В этом состоянии Пуруша, выйдя из соединения с гунами, [пребывает] в сиянии лишь собственной сущности, незагрязненной и абсолютно свободной.
Таким образом, Пуруша, отражающий эти семь видов мудрости предельного уровня, определяется как «искусный» (мудрый). Он остается освобожденным и «искусным» даже в случае проявления сознания 3, поскольку он вне [сферы деятельности] гун.
Различающее постижение становится средством избавления [только тогда, когда оно] реализовано. Помимо реализации нет [иного] способа [его осуществления]. Поэтому [далее] говорится:
27. Его мудрость предельного уровня 1 – семи видов.
Комментарий Вьясы: [Слово] «его» заменяет [выражение] «того [йогина], у которого возникло [различающее] постижение». «Семи видов» означает, что мудрость различающего, после того как в результате удаления грязи, образующей нечистый покров 2, другие содержания сознания более не возникают, становится семеричной, [то есть определяется следующими] семью признаками. 1. Познано [все], что следует устранить; в нем не осталось ничего, что должно быть познано. 2. Причины того, что следует устранить, [полностью] разрушены; в них не осталось ничего, что должно быть разрушено. 3. Избавление воспринимается непосредственно в йогическом сосредоточении, [именуемом] прекращение [потока сознания]. 4. Средство избавления в форме различающего постижения стало объектом [непрерывного] культивирования. Это и есть четырехвидовое освобождение от следствий благодаря мудрости. Что касается освобождения сознания, то оно – трех видов. 5. Буддхи завершил свою функцию. 6. Гуны, словно лишенные устойчивости камни, падающие с вершины горы, стремятся к растворению в своей причине и исчезают вместе с ним, [сознанием]. И когда эти гуны полностью растворены, они не возникают вновь, ибо [им] нет применения. 7. В этом состоянии Пуруша, выйдя из соединения с гунами, [пребывает] в сиянии лишь собственной сущности, незагрязненной и абсолютно свободной. Таким образом, Пуруша, отражающий эти семь видов мудрости предельного уровня, определяется как «искусный» (мудрый). Он остается освобожденным и «искусным» даже в случае проявления сознания 3, поскольку он вне [сферы деятельности] гун.Различающее постижение становится средством избавления [только тогда, когда оно] реализовано. Помимо реализации нет [иного] способа [его осуществления]. Поэтому [далее] говорится:
Вадим Запорожцев: Еще раз прочитай этот афоризм.
Ученик: «Его мудрость предельного уровня семи видов».
Комментарий Вадима Запорожцева: В том афоризме мы говорили о различении только с помощью различения. Что такое различение? Это отделение одного от другого. Одно от другого мы отделяем. Ну, в контексте, более к йоге примененном, отделяем наше «Я» от того, чем наше «Я» не является. От разума. Но на практике, когда мы идем этим путем, то до того или после того возникает то, что Патанджали упомянул как семеричная мудрость. Это некие качества человеческого «Я» в отношении самого человеческого существа.
То есть человек, понятно, на определенном этапе различает все, что затемняло его. Ведь мы, на самом деле, все обычные люди, представляем собой достаточно любопытное зрелище. Мы как айсберг. Есть поверхность айсберга, маленький такой уголок высовывается над поверхностью воды. Это наше сознание. То есть мы думаем, мы ходим на работу, мы вынашиваем какие-то планы, мы строим что-то там, какие-то там работы, в общем, что-то мы делаем. И нам кажется, что мы все знаем о жизни. Более того, иногда нам кажется, что мы жизнь расписали чуть ли не до самой своей смерти. Но пользуемся мы всего лишь этой надводной частью айсберга.
Однако надводная часть айсберга не бывает без подводной части айсберга. А вот подводная часть айсберга – это какие-то другие бессознательные мысли, установки, стереотипы, которые проскальзывают у нас, и мы не отдаем себе в этом отчета. Естественным образом. Мы даже туда и не смотрим. Нам кажется, что там и смотреть нечего: вот мы все, на поверхности.
Так вот, когда человек начинает заниматься йогой, он начинает выделять вот эти подводные части айсберга и вдруг видит, что, прежде чем принять то или иное решение (например, «хочу карьеру», «хочу быть министром», «главой компании», «олигархом хочу стать»). И вот возникает эта мысль над поверхностью и путь достижения – над поверхностью. А сама причина, почему, собственно, ты считаешь, что это хорошо, – это пришло откуда-то из-под воды. И при более глубинном, детальном изучении мотивации… Почему она пришла? Ну, неужели хорошо быть олигархом? Почему мы считаем, что быть олигархом хорошо? Почему нам кажется, что это, так сказать, благословение? Я, например, с этим совсем не согласен.
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Потому что олигарх, во-первых, с собой на тот свет не утащит свои деньги. Если кое-кто из них думает, что он сможет продлить жизнь с помощью денег, то да, он сможет продлить жизнь, но все равно рано или поздно все, кто родились, должны умереть. То есть у нас где-то на подсознании вертятся такие базовые бессознательные мысли. Бессознательные мотивации почему? Потому что мы их не анализируем. Они нам с молоком матери, что ли, передаются. Как это сейчас существует вульгарное выражение: «жить по понятиям». Есть понятия, их никто не знает, толком их никто сформулировать не может, но это как такое поле, как база, да? Все понимают: «Да, да, по понятиям». Вот если ты что-то сделаешь, ты будешь, как говорится, либо противоречить этому, либо нет. Но каждый понимает, какие это понятия, хотя сформулировать даже их не может. Это и есть подводная часть айсберга. Почему «по понятиям»? Кто их понимает? Откуда они взялись?
И вот в процессе занятия йогой наступает череда, смена таких состояний. Мудрость претерпевает семь таких градаций. Начиная с того, что человек начинает понимать, что же, собственно, является причиной его несвободы. Это уже первый взгляд на эту подводную часть айсберга. Ну, и все последующее…
Он начинает понимать метод, он начинает этот метод применять. Потом он понимает, что все, что надо было сделать, уже… Ну, как вот ты прочитал сейчас и вплоть до предпоследнего состояния, когда он рано или поздно достигает этого состояния разотождествления, разъединения с буддхи. И, как здесь опять же сказано, с бессознательным, а мы его, скорее, назовем сверхсознательным – сосредоточение нашего сознания на нашем «Я». И это уже всё. Потом, если человек все-таки возвращается и ведет обычный образ жизни, то это уже другой человек.
Вот всегда спрашивают: хорошо, человек просветлился, а что он делает дальше, интересно?
Ученик: А что дальше?
Вадим Запорожцев: Дальше? Допустим, говорят, такой-то человек просветлился, а потом стал жить жизнью вроде обычной, ничем не отличающейся. Мне больше всего нравятся эти вот истории из жизни пограничных тантрических святых типа Сарахата и прочих или тот же основатель Тилопа этой вот всей школы. Он был предельно просветленный мастер, он, если пользоваться нашими же собственными терминами от йоги Патанджали, – человек, который поглотился своим «Я». Он уже был абсолютно свободным. Тем не менее, он продолжал жить жизнью человека, причем, внешне его соседи говорили, что он в бедности живет. В общем, удивлялись этому: как это так может быть?
Нам не дано понять, какой образ выберет святой для того, чтобы в дальнейшем, после того, как главная задача вообще всей его эволюции выполнена. Даже если он живет и выполняет какие-то функции, которые кажутся совершенно невзрачными, мы ничего сказать не можем, потому что это… Знаешь, каждое его движение, каждое его действие – это как действие Бога. Без кармы. Хотя внешне оно выглядит как обычное, хотя внешне он выглядит, как обычный человек, ничем не отличается т других, конечно, если он сам не хочет проявить каких-то сверхспособностей. Но все чувствуют за ним эту мудрость – мудрость человека, если угодно, не от мира сего, что ли. Мудрость человека, вышедшего за пределы.
Опять же, мы понимаем, что слово «мудрость» относится только к нашему миру, и даже эта семеричная мудрость – все то, что может проявиться в этом мире. Когда человек поглощается своим собственным «Я», или, как у буддистов, когда он понимает пустотность своего «Я», ведь под словом «пустотность своего Я»…
Ученик: Пустотность – природа ума?
Вадим Запорожцев: Ну, ума… Есть разные варианты, есть разные тексты, я не знаю, перевод был такой или… ну, это неважно. На самом деле здесь уже неважно. Он понимает вдруг бескачественность. А бескачественностью обладает Пуруша.
Когда говорят, что буддисты – нигилисты, я говорю: «Ребята, вы просто плохо понимаете буддизм». Но вот этот человек, постепенно идя этими ступенями, обретает эти семь видов мудрости. Остается он в этом мире или нет – его выделяет наличие этой мудрости. Здесь что хотелось сказать…
Ученик: И этот человек уже подводной части айсберга просто не видит?
Вадим Запорожцев: Именно. Вот хорошее сравнение, молодец! Очень хорошее сравнение.
Представь себе, что тот же Тилопа – это чудо настоящее: взята верхняя часть айсберга, вся нижняя убрана, а верхняя осталась. Знаешь, видимость та же самая – плавает кончик айсберга, но в отличие от обычного человека, которых много, у которых есть подводная часть, у него ее нет. Просто нет. Вот в этом плане чудо. Человек живет чудесной жизнью, хотя внешне все выглядит совершенно как обычно.
Ученик: И ничто снизу его там не…
Вадим Запорожцев: Абсолютно точно, ничто не может его вывести. Ничто не может заставить его сделать, так сказать, проявление этих вот гунн, замутнить его это состояние – ничего просто не властно. Даже не знаю, какое сравнение сделать, чтобы описать. Даже при всех попытках что-либо сделать, просто не хватает ни сил, ни… Он уже в другом мире. Он уже вышел. С какой бы ситуацией он не сталкивался, он прочно стоит на фундаменте вне этого мира.
До тех пор, пока мы хоть немножко отождествляем себя с буддхи, мы стоим в этом мире, и из-под нас можно выбить фундамент, почву, понимаешь? Какими-то хитросплетениями. Это сплошь и рядом случалось и случается. Казалось бы, человек начинает заниматься-заниматься-заниматься чем-то, а тут – раз! – какой-то набор обстоятельств, и человек чувствует: О! Блин! Что-то под ногами зашаталось!
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Это будет всегда происходить, пока мы хоть одним пальчиком упираемся в буддхи, в обусловленность этого мира.
Но для таких людей нет ни одной точки, на которую они могли бы опереться в этом мире, потому что они опираются на свое собственное «Я». И ничто не может на них повлиять. Абсолютно ничего не может. Ты в принципе не придумаешь никакую комбинацию, чтобы вывести из равновесия Тилопу. Имеется в виду как бы, знаешь, иногда говорят: «Корчит из себя святого. А ну-ка сейчас мы его копнем». Да? «А вот если так? А если этак?» У какого-нибудь магараджи фундамент тут же выбьет из-под ног, а тут ты в принципе не можешь его вывести из равновесия, потому что тебе не за что его зацепить. Он как туман проходит сквозь пальцы, и в руках ничего не остается.
Дальше идем!
Комментарии к афоризмам 14-27 Главы II “Йога-Сутр Патанджали”
15.1. В санскритском тексте muhyati.
15.2. Ksipraparinaml. Согласно Вачаспати Мишре, это высказывание принадлежит Панчашикхе. См. также [Woods, 1914, с. 134, примеч. I].
15.3. В санскритском тексте gunapradhdnabhdvakrta.
15.4. В санскритском тексте samsdrah samsdrahet urmokso moksopdya eveti. Эти четыре раздела шастры, т. е. учения санкхья-йога, типологически соответствуют «четырем благородным истинам» буддизма, но с той разницей, что здесь раздел о сансаре как бы конкретизирует «истину о страдании» (duhkhasatya). Поскольку практически весь комментарий Вьясы к [YS П. 15] также посвящен рассмотрению доктринального понятия duhkha, в сравнительном плане уместно хотя бы кратко остановиться на этой центральной идеологеме буддизма.
Duffkha — фундаментальное понятие общебуддийской доктрины — обычно в буддологической литературе трактуется как страдание или неудовлетворительность профанического существования. Для более отчетливого уяснения религиозно-идеологического значения этого понятия и его специальной логико-дискурсивной интерпретации необходимо иметь в виду следующее.
На уровне доктрины понятие «духкха» занимает центральное положение в учении о «четырех благородных истинах». Это базовая характеристика сансарного существования, т. е. существования, замкнутого на эгоцентрацию (упадана), ибо именно эгоцентрация порождает жажду (тришна) испытывать чувственный опыт (бхава). Но индивидуальное бытие характеризуется непостоянством, в силу чего счастье (сукха) несет в себе зародыш своей противоположности. Поскольку эмпирический индивид не располагает никакими средствами для противостояния этому непостоянству, то его субъективность имеет чисто номинальный характер, и на деле он пребывает в состоянии претерпевания, которое и есть духкха. Следовательно, доктринальное понятие «духкха» никоим образом не может рассматриваться как оппозиция сукха (счастью): последнее представляет собой фиксацию конкретного факта психологической жизни индивида, но самый этот факт лежит в пределах действия духкха как предельно широкого мировоззренческого принципа.
Из-за этого содержание указанного понятия не может быть редуцировано к чисто психологическим характеристикам, таким, как эмоционально-чувственный тон и т. п. Это не индивидуальная неудовлетворенность жизнью, но принципиальная неудовлетворительность эмпирического существования, осознание которой есть первая ступень на пути реализации буддийской религиозной прагматики.
Логико-дискурсивная интерпретация духкха излагается в первом разделе «Энциклопедии Абхидхармы» через концепцию причинно-обусловленных дхарм (samskrta), подверженных притоку аффективности. Васубандху определяет эти дхармы как духкха, «поскольку они неприемлемы для святых». Это указание связывает логико-дискурсивную концепцию «санскрита» с доктринальным уровнем буддизма, но поскольку «святые» (агуа) — те, кто нейтрализовал индивидуальную эгоцентриро-ванную установку с помощью «благородного восьмеричного пути», остановил поток причинно-обусловленных дхарм, постольку сознание святых не подвержено действию духкха как фундаментального фактора сансарного существования.
Такая интерпретация этого понятия свидетельствует в пользу того, что страдание как термин иудейско-христианской религиозной традиции может быть использован для передачи буддийского понятия «духкха» в значительной степени условно. Страдание в ветхозаветном истолковании осмыслялось как божественная кара за грехи, как признак богооставленности. Новозаветная трактовка усматривает в нем залог спасения, что дало повод средневековым христианским мистикам видеть в страдании знак любви бога к человеку. Следовательно, страдание в иудейско-христианской религиозной традиции играет типологически иную функциональную роль, нежели духкха в буддийской или брахманистской.
15.5. В санскритском тексте pradhanapurusayoh samyogo heyahetu (причина, от которой следует избавиться, есть соединение Пуруши и прадханы — первосущности). Ср. также [YS II– 17], где говорится о прадхане в аспекте ее эволюции как о drsya, т. е. как об объекте видения для Пуруши.
15.6. Hdtuh. Здесь имеется в виду Пуруша.
15.7. В санскритском тексте hane tasyocchedavadaprasangah upadane ca hetuvadah. Учение об уничтожении (ucchedavada) — одна из доктрин (drsti), получивших распространение в период кодификации буддийского канонического корпуса («Трипи-така»). Ср., например, высказывание, приписываемое Будде в «Сутра-питаке»:
«Утверждать, что все существует (bhavadrsti–SaSvata),— это одна крайность; утверждать, что все не существует (vibhavadrsti–u‘c‘cheda),— это другая крайность. Избегая крайностей, Благословенный (Bhagavan) проповедует среднюю позицию» (SN II, с. 17].
Сарвастивада (учение о том, что дхармы, т. е. качественно-определенные состояния сознания, существуют во всех трех формах времени: прошлом, настоящем и будущем) — ведущая школа раннего буддизма, со II в. н. э. известна также под названием hetuvada (учение о причинности).
Вьяса обнаруживает, таким образом, хорошее знание синхронных ему небрахманистских религиозно-философских систем.
16.1. «[Страдание].., уже выступает содержанием опыта (bhogarudham)». Имеется в виду, что поскольку настоящее страдательное состояние является следствием предшествующей деятельности (karmavipaka), оно не может быть элиминировано до исчерпания энергии следствия.
16.2. В санскритском тексте pratipatfdram (от pratipattr] — термин, характерный, скорее, для стиля Шанкары.
17.1. Согласно Патанджали, эмпирическое отождествление (по терминологии «Йога-сутр» — samyoga, т. е. связь, или соединение) Пурущи и объектов его опыта (drsya) есть причина того, что должно быть элиминировано в процессе психотехнической практики.
17.2. В санскритском тексте drastd (имен, падеж ед. числа от drastr) — «тот, кто видит» — один из эпитетов Пуруши.
17.3. Согласно онтологической концепции санкхья-йоги, Пуруша теснейшим образом связан с буддхи (психикой в аспекте носителя дискретных содержаний сознания), а через него, опосредованно, с другими продуктами эволюции пракрит». Виджняна Бхикшу отмечает в этой связи, что Пуруша — это «свитедель» (saksi, наблюдатель) состояний буддхи без чего-либо промежуточного между ними, а через посредство буддхи он — «Зритель» (drasta) всего остального. Иными словами, свободный и бездеятельный Пуруша становится «наблюдателем» лишь при условии связи с буддхи (см. [SPS VI. 50], а также [Radhakrishnan, 1931, vol. П, с. 292]). Отсюда становится понятным утверждение Патанджали: такая связь и есть причина того, что должно быть устранено (heya),
17.4. В санскритском тексте buddhisattva — «саттвическая», т. е. «озаряющая», сущность буддхи, которая и отражается в Пуруше. «Вследствие прозрачности прак-рити в ее саттвической составляющей отраженный в ней Пуруша ошибочно полагает индивидуацию и деятельность пракрити как относящуюся к нему самому. Однако это заблуждение коренится лишь в Пуруше, отражаемом в пракрити, но не в нем как таковом: даже неподвижная луна, отраженная в воде, кажется движущейся из-за движения воды». См. [SPS VI. 59].
17.5. Вачаспати Мишра, комментирующий эту фразу в «Таттва-вайшаради», говорит: «[Автор] устраняет могущие возникнуть в этой связи сомнения словами: «…не имеющая начала и служащая [определенной] цели (arthakrta) связь (соединение) этих двух — субъекта видения (drs) и способности, или силы видения (dasanasakti)…» И действительно, эта связь не является естественной (па svabhavikah), а лишь случайной (naimittikah). Однако не следует считать, что она имеет начало (adiman), ибо, поскольку она выступает проявлением причины (nimitta), не имеющей начала во времени, сама она также безначальна. Далее, непрерывное развертывание (santana) аффектов и действий и обусловливающих их потенциализированных следов (vasana) не имеет начала. И хотя в каждый период инволюции вселенной (pratisarga) [их поток] возвращается к состоянию равновесия (samya) в первопричине (pradhana), при начале нового творения (sargadau) он возникает опять» [TV П. 17, с. 82]. О значении термина pratisarga подробно см. [Biardeau, 1968, с. 20 и ел.].
17.6. В санскритском тексте ksetrajna; здесь, по-видимому, в значении индивидуального пуруши. Как пишет С. Дасгупта в разделе «Философия санкхьи в Бхагавад-гите» своей «Истории индийской философии», «следует отметить, что ksetra (поле) — термин, специально зарезервированный для обозначения комплекса тела и сознания (ср. namarupa в буддизме) за исключением жизненного принципа «я», который называется ksetra–jna, т. е. знающий поле, или ksetrin, обладающий ksetra, т. е. психофизическим комплексом. Сказано, что, подобно тому как солнце озаряет весь этот мир, так и ksetrin озаряет всю ksetra». При этом Дасгупта ссылается на «Бхагавадгиту», XIII. 34. См. [Dasgupta, 1961—1963, vol. II, с. 464].
Нужно, однако, отметить, что в контексте изложения идей санкхьи в системе Чараки непроявленный аспект пракрити (avyakta) отождествляется с Пурушей. Vikara, продукты эволюции пракрити, получают здесь наименование ksetra (поле), тогда как пракрити в непроявленном состоянии рассматривается как ksetrajna — «знающий поле». Таким образом, Чарака относит avyakta и одушевленность (cetana) к одной и той же категории. См. [Dasgupta, 1961—1963, vol. I, с. 214].
17.7. Ср. также комментарий Вьясы к I. 4: vrttisarupyamitaratra.
18.1. В санскритском тексте prakdsakriyasthitisilam.
18.2. В санскритском тексте pradhdnaveldydm. Вачаспати Мишра поясняет: «При порождении божественного тела доминирует саттва, а раджас и тамас играют подчиненную роль. Точно так же при порождении человеческого тела (manusyasarire) доминирует раджас; саттва и тамас — в подчиненном положении. При порождении тела животного (tiryaksarire) доминирует тамас; две другие гуны играют подчиненную роль» [TV II. 18, с. 84].
18.3. В комментарии Вачаспати Мишры сказано: «смысловая связь здесь такова, что эти гуны (фундаментальные составляющие) обозначаются (vacya) словом «прадхана», или первопричина. Этимологически (vyutpattya) [«прадхана»] есть то, из чего создается (pradhiyate), или производится, весь мир» [TV П. 18, с. 85].
18.4. Интересно отметить, что Вьяса не останавливается здесь на подробном изложении санкхьяистской концепции трансформации (parinama), по-видимому полагая ее достаточно известной (см. [Radhakrishnan, 1931, с. 266, 277]). Вачаспати Мишра в своем комментарии также ограничивается лишь упоминанием о том, что Вьяса, «для того чтобы ввести учение о предсуществовании следствия в причине (satkaryavada), говорит, что все принимает ту форму развития, которая определена его сущностью (yadyadatmakam tattena rupena parinamate)». cm. [TV II. 18, с. 85].
18.5. В санскритском тексте bhogapavargartham hi taddrsyam purusasya. И опыт (bhoga), и освобождение (apavarga, санкхьяистский синоним rooksa) выступают «целью Пуруши» (purusartha).
18.6. См. в этой связи комментарий Дж. Вудса [Woods, 1914, с. 145, примеч. I].
18.7. В санскритском оригинале здесь svdmini — «господину».
18.8. Краткое определение этих понятий, введенных Вьясой, приводится в комментарии Вачаспати Мишры: «Здесь познание (grahana) есть знание (jfiana) объекта как он существует в собственной форме (svarupamatrena); удержание в памяти (dharana) — запоминание объекта [как он существует в собственной форме]; способность суждения, или анализ (йпа), — выделение специфического (visesa) [в объекте]; отрицание (apoha) — устранение по содержательному рассмотрению (yukti) специфических свойств, ложно приписываемых (samaropita) [объекту]. Знание подлинной сущности (tattvajfiana) [объекта, т. е.] его определение (avadharana—выделение), обусловлено этими двумя—способностью анализа и отрицанием. Жажда жизни, или жизнеспособность (abhinivesa) — отвержение или принятие (hanopadana) [объекта], обусловленное истинным знанием» [TV II, 18, c.46]
19.1. В сутре visesdvisesalingamdtrdlingdni gunaparvani. По словам С. Радхакришнана, «те продукты эволюции (prakrti), которые способны порождать другие продукты, подобные себе, называются неспецифическими (avisesa), тогда как другие, не способные порождать сущности, подобные себе. называются полностью специфическими (visesa). Когда ahamkara (принцип индивидуации; букв. «я-деление») производит танматры (букв. «только то»), мы не можем свободно проследить при сутствие принципа индивидуации в тонких элементах. То, что возникает из ahamkara, представляется совершенно отличной сущностью, и эта транформация есть случай tattvantaraparinama. Органы чувств и грубые элементы не могут вызвать к жизни полностью отличный от них вид существования. Таким образом, ahamkara (принцип индивидуации) является неспецифическим, а чувства и т. д. в высшей степени специфичны (visesa)». См. [Radhakrishnan, 1931, с. 274].
19.2. Согласно концепции санкхья-йоги, tanmatra (букв. «только то») — это «тонкие» (suksma) элементы, соответствующие пяти органам чувств и представляющие собой непосредственно предшествующие причины «грубых» элементов — акаши, ветра, огня, воды и земли. Подробно см. [Dasgupta, 1961—1963, vol. I, с. 251—254; Radhakrishnan, 1931, с. 270—277].
19.3. В санскритском тексте buddhlndriya. В системе санкхья буддхи является психологическим аспектом махат, или махататтвы («великой сущности»), исходного продукта эволюции недифференцированной первопричины (пракрити, или прадхана). С. Радхакришнан пишет, что, «подобно другим продуктам пракрити, буддхи обладает тремя Гунами. В аспекте саттвы буддхи свойственно соблюдение долга, свобода от желаний и божественные потенции; в аспекте раджаса он производит желания, а в аспекте тамаса порождает пренебрежение обязанностями, невежество и т. д.». См. [Radhakrishnan, 1931, с. 267].
В комментарии Вьясы буддхи выступает синонимом citta — сознания, или, точнее, психики, предполагающей возможность различных разверток. Другие синонимы буддхи — mati, khyati, jnana.
Подробно о citta в психологии йоги см. [Dasgupta, 1930, с. 260 и ел.].
19.4. М а н а с — здесь генерализующая способность сознания. Обычный перевод этого термина, принятый в специальной литературе,— «орган разума».
19.5. В санскритском тексте asmita, по-видимому, как синоним ahamkara, т. е. принципа индивидуации.
19.6. В санскритском тексте vivrddhikdsthamanubhavanti. Другое толкование см. [Woods, 1914, с. 149].
19.7. В санскритском тексте avyaktamalingam pradhdnam. Пракрити, относительно которой не может быть предицировано никакое иное первичное состояние, называется alinga, т. е. то, что не является знаком какого-либо другого или более неспецифицированного (avisesa) состояния. Как отмечает С. Дасгупта, «в определенном смысле все эманации можно с полным основанием назвать linga, или состояниями существования, выступающими знаками, на основании коих могут быть непосредственно выведены причины, из которых эти эманации и возникли. Так, пять «грубых» (или «великих») элементов могут быть названы linga «тонких» элементов (tanmatra); те, в свою очередь, — linga принципа индивидуации (ahamkara), который служит linga, или знаком махат («великой сущности»), поскольку все неспецифицированное может быть выведено из своих специфицированных (visesa) модификаций». См. [Dasgupta, 1930. с. 179—180].
19.8. Как уже говорилось, цель Пуруши — опыт (bhoga) и освобождение (apavarga) ~ реализуется через посредство «видимого» (drsya), т. е. продуктов эволюции пракрити [YS II. 18].
-
19.9. В издании Бодаса дается другое чтение: …nа pratyastamayam tenopajayante. 19.10. В санскритском тексте dharmalaksandvasthd parinama.
20.1. В сутре drsimdtra, что объясняется Вьясой как drksakti, т. е. потенциальная способность видения (знания).
20.2. Согласно гносеологической концепции йоги, буддхи трансформируется в форму того или иного познанного объекта, но он не обретает форму объекта непознанного.
20.3. Об отождествлении источника (который еще раз цитируется в (YS IV. 22] ) см. [Woods, 1914, с. 155, примеч. 2].
21.1. В санскритском тексте pararupena — «в качестве формы другого» (?).
22.1. Согласно санкхья-йоге, существует множество пуруш (индивидуальных душ), которые проявляются в соответствующем психофизическом организме. В отличие от ведантистской концепции индивидуальных душ (jiva), представляющих лишь иллюзорные проявления одной мировой души (brahman), или чистого сознания, пурущи санкхья-йоги реальны и всепронизывающи (vibhu). Подробно о концепции пуруши в санкхья-йоге см. [Dasgupta, 1961—1963, vol. I, с. 238—241; Radhakrishnan, 1931, с. 279—283].
«…Пуруши, которые не реализовали [своей] цели» — здесь Вьяса имеет в виду опыт (bhoga) и освобождение (apavarga). См. (YS II. 23].
23.1. В санскритском тексте pratidvandvi.
23.2. Вачаспати Мишра разъясняет: «Подобного рода рассуждение применимо не только к прадхане (первопричине), но и к другим воображаемым (kalpitesu) причинам —Высшему Брахману, его иллюзии (tanmaya), атомам (paramanu) и т. п. Ибо все они, если бы существовали лишь в состоянии покоя (sthiti), также не могли бы быть причинами, поскольку не обусловливают изменение форм (vikara–karanat). Если же они существовали бы лишь в движении (gatyaiva), то также не могли бы быть причинами, ибо изменение форм (т. е. их следствие) было бы вечным». См. [TV II. 23, с. 95]. Вачаспати Мишра здесь почти полностью воспроизводит комментарий Вьясы.
23.3. Т. е. Пуруши и прадханы (первопричины).
23.4. В санскритском тексте darsanajfidnameva, По-видимому, Вьяса имеет в виду абхидхармистскую точку зрения, согласно которой «видение» (drsti или darsana) есть ложная точка зрения, которая должна быть устранена (heya). См. [АКВ 1.40].
24.1. В санскритском тексте viparyayajhdnavdsand, т. е. потенциализированный след (впечатление) прежнего ложного знания.
24.2. В санскритском тексте здесь updkhyanenodghdfayati.
24.3. В санскритском тексте hdna — «устранение», «избавление»,
26.1. Различающее постижение — vivekakhydti; в терминологическом смысле — синоним prajfia (мудрости). Подробно см. [АКВ I. 2] и комментарий Яшо-митры.
26.2. В санскритском тексте dagdhabijabhava, т. е. состояние, не способное произвести следствие (bandhyaprasava).
27.1. В сутре здесь prdntabhumih. Согласно Вачаспати Мишре, имеется в виду йогин, обладающий способностью различения (pratyuditakhyateh) См. [TV П. 27, с. 99].
27.2. В санскритском тексте asuddhyavaranamalapagama. «Грязь, образующая нечистый покров [сознания]»—метафорическое обозначение аффектов (klesa), препятствующих возвращению сознания в невозмущенное состояние (Santa), когда буддхи завершил выполнение своей функции (caritadhikara).
27.3. В санскритском тексте pratiprasave‘pi. Согласно комментарию Вачаспати Мишры, «на этой стадии, даже еще при жизни (Jivanneva), Пуруша называется благим (kuSala — счастливым) и освобожденным (mukta), поскольку это его физическое тело— последнее (caramadehatvat). Соответственно [Вьяса] говорит: «Даже в том случае…», т. е. даже при обратном порождении сознания, когда оно уже растворено (laye) в первопричине». См. (TV II. 27. с. 100].
ПАМЯТНИКИ ПИСЬМЕННОСТИ ВОСТОКА
CIX
Серия основана в 1965 году
«НАУКА» ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ЦЕНТР ИССЛЕДОВАНИЙ ТРАДИЦИОННЫХ ИДЕОЛОГИЙ ВОСТОКА.
17. Ключевые слова:
18. Контрольные вопросы.
19. Ответы на контрольные вопросы.
20. Ссылки на тексты с похожими тематиками:
21. Глоссарий.